Так, в Московском Успенском соборе хранится «Евангелие келейное», собственноручно написанное московским святителем Ионой (ум. в 1461 г.), который при этом иногда исправлял текст по греческому подлиннику или же переводил заново. Но самым замечательным трудом в этом роде был Новый Завет, написанный рукой московского святителя Алексия в 1355 г., в бытность его в Константинополе. Сличая прежний славянский текст с греческим подлинником, Алексий не только очистил текст Нового Завета от ошибок переписчиков, но и исправил по подлиннику и сам перевод, присоединив к нему оглавления чтений евангельских и апостольских. Высокая компетентность переводчика, имевшего к тому же возможность видеть лучшие списки греческого подлинника, и буквальная близость этого перевода к греческому тексту придали этому труду исключительное значение, так что его принимали для руководства при последующих исправлениях славянского текста и предпочитали всем другим славянским спискам. Подобными же трудами по исправлению славянского текста занимались митрополиты Киприан (ум. в 1406 г.) и Филипп (ум. в 1474 г.), а также Максим Грек. По распоряжению митрополита Филиппа его воспитанник, новокрещенный еврей Феодор перевел с еврейского подлинника Псалтырь и книгу Есфирь – явление исключительное и обращающее на себя внимание. Им же, вероятно, были сделаны и относящиеся к тому времени поправки в древнеславянском тексте Пятикнижия и книг Пророков, т.к. эти поправки указывают, что автор был знаком с еврейским языком. Другого же лица того времени, знакомого с еврейским текстом Библии, неизвестно (против вероятности известий о Феодоре высказался Гаркави в ст. «Следы знакомства с древнееврейским языком в древнерусской письменности» в «Еврейском обозрении» 1884 г., № 1). Несмотря на все эти частные усилия, вопрос об исправлении книг Священного Писания оставался открытым. Стоглавый собор определил неисправные книги ни продавать, ни покупать, ни употреблять в церквах. Но править было некому, и приходилось думать хотя бы о том, как бы на будущее время предотвратить появление еще новых ошибок. С этой целью и появилась в Москве первая типография, напечатавшая в 1564–1565 гг. очень неисправно Апостол и Часослов (но распространившаяся в конце XVI в. боязнь всякого просвещения положила конец и этому скромному начинанию). Типография была закрыта; типографщики дьяконы Иван Федоров и Петр Тимофеев обвинены в ереси и «презельного ради озлобления от многих начальник и священноначальник и учитель» бежали в Южную Россию. Сам царь вступился, наконец, за типографию и открыл ее в 1568 г. Ученик изгнанных первых печатников, Андрей Невера, напечатал в ней два раза Псалтырь. Но первую печатную Библию Россия получила не из Москвы, а из Острога (в 1580 и 1581 гг.), благодаря трудам князя Константина Константиновича Острожского, которого побудило к этому делу прискорбное состояние церкви, «расхищаемой волками». Приступая к этому делу, князь Острожский не находил людей, способных к исправлению текста, и даже полных списков Библии. Единственный полный список, присланный ему из Москвы в 1675 г., оказался крайне неисправным. Острожский выписал несколько библейских книг – от патриарха Иеремии, с острова Кандии, из греческих, сербских и болгарских монастырей, и все-таки несколько книг (Товит, Иудифь и Ездры) и частей других книг (Иеремии, Иезекииля, Притчей) нужно было переводить с Вульгаты.