Обратившись в 1830 гг. к повествовательному жанру, также изображающему крестьянский быт, художник в ряду центральных событий представляет «Проводы рекрута» (конец 1830 гг., дворец-музей в Павловске) и «Возвращение солдата» (конец 1830 гг., Русский музей), таким образом ещё раз напоминая о том, что война испокон веку вторгается в круговорот трудов и дней естественного земледельческого цикла. Картины «Первые шаги» (начало 1830 гг., Русский музей) и «Причащение умирающей» (1839 г., Третьяковская галерея) отмечают основные этапы жизни человека. Каждое произведение А.Г. Венецианова отсылает к художественному целому, олицетворением которого являлась фреска. На картинах А.Г. Венецианова запечатлён во всей полноте эпос народной жизни, последовательно представленный в лирических и описательных фрагментах всеохватывающей картины бытия, поэтому жанр А.Г. Венецианова, скорее, не бытовой, а бытийственный. Исследователям известны иконописные работы А.Г. Венецианова, в частности, запрестольный образ «Предстательство Богоматери за воспитанниц Смольного института», выполненный для придела Собора всех учебных заведений во имя Воскресения Христова (Смольный собор в Санкт-Петербурге; между 1832 и 1835 гг., Русский музей). С середины 1820 гг. А.Г. Венецианов начал педагогическую деятельность, школа была делом частной инициативы художника, круг учеников составляли, в основном, выходцы из крестьянства, в том числе крепостные. Определяющим свойством педагогики А.Г. Венецианова было то, что, развивая профессиональные навыки, она удерживала художников в пределах того наивно-целостного ощущения жизни натуры, которое позволяло творческой индивидуальности быть уверенной и самостоятельной. Эти качества особенно ярко проявились в перспективных штудиях учеников А.Г. Венецианова, которые стали источником особого жанра интерьера, получившего название «в комнатах». Творчество А.Г. Венецианова и произведения его учеников (Алексей Васильевич Тыранов, Александр Александрович Алексеев, Капитон Алексеевич Зеленцов, Евграф Фёдорович Крендовский, Григорий Васильевич Сорока) образуют самостоятельное явление в художественной жизни первой половины XIX в., выразившее этические аспекты «умозрения в красках», т.е. представление о том, что должно отображать искусство, если земное бытие – юдоль скорби, а искусство – образ рая и противостоит всему, что чревато душевной смутой. Не в настроении, а в строе жизни оно являет образ и подобие равновесия, тогда как само равновесие в круговращении времён – это божественная благодать, позволяющая миру не только двигаться, меняться во времени, но и быть, длиться, простираться, существовать в пространстве. Перводеянием этой благодати является свет, предстающий главным аспектом изображения, где разворачивается и получает зримый образ всё, что ни есть в свете (т.е. в мире). Этому свету, главным образом, посвящено искусство живописи, творящее зримые подобия бытия во вневременной пространственной протяжённости. Здесь тот пункт, где представления религиозного свойства сходятся с установками творчества и педагогики.