Не случайно регистрация Гражданского устава РПЦ, принятого в январе 1991 г. Синодом в связи с введением в силу Закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях», была осуществлена 30 мая того же года по российскому законодательству в Министерстве юстиции РСФСР. Таким образом, церковь впервые более чем за 70 лет получила в стране полноценное юридическое признание. Важной особенностью Закона РСФСР от 25 октября 1990 г. было отсутствие в нём положений о правовом статусе молитвенного здания (храма) религиозной общины – одной из ключевых тем советского конфессионального законодательства. С 1918 г. молитвенные здания считались находящимися в собственности государства и передавались в пользование общинам верующих граждан на основе договора с местными органами власти. Это положение было сохранено и в Законе СССР от 1990 г. Закон РСФСР упоминал о праве религиозных объединений пользоваться зданиями и имуществом, предоставляемыми им на договорных началах государством, а также декларировал право граждан и религиозных объединений беспрепятственно проводить богослужения, религиозные обряды и церемонии в молитвенных зданиях и на принадлежащей им территории, в местах паломничества, в учреждениях религиозных объединений, на кладбищах и в крематориях, в квартирах и домах граждан. Прежнее советское законодательство допускало проведение религиозных служб без предварительного особого разрешения властей только в молитвенных зданиях и помещениях. Закон «О свободе вероисповеданий» предоставлял религиозным объединениям право производить, приобретать, экспортировать, импортировать, распространять предметы культа и религиозного назначения, религиозную литературу и иные печатные материалы, учреждать предприятия по производству богослужебной литературы и предметов культа, осуществлять благотворительную деятельность как самостоятельно, так и через общественные организации (фонды), создавать культурные и просветительные организации, а также учреждать органы массовой информации, включая радио и телевидение, выпускать периодические издания религиозного характера и иную религиозную литературу, не имеющую богослужебного назначения, в соответствии с общим законодательством о печати и средствах массовой информации. Серьёзным (и необъяснимым) упущением закона было отсутствие в нём упоминания о праве религиозных организаций на просветительскую и образовательную деятельность, на создание религиозных учебных заведений. Данное обстоятельство не помешало успешному развитию в это время в стране духовного образования, хотя, возможно, и создавало для этого дополнительные трудности. Религиозные организации могли вести производственно-хозяйственную деятельность, учреждать производственные, реставрационные, художественные, сельскохозяйственные и иные предприятия. Закон освобождал от налогообложения имущественные и финансовые пожертвования религиозным организациям, распространял на граждан, профессионально занятых в религиозных организациях, общее трудовое законодательство, социальное обеспечение и страхование. Исследователи полагают, что многие недостатки закона «О свободе вероисповеданий» объяснялись ускоренным темпом его разработки и принятием Верховным Советом РСФСР без какого-либо серьёзного обсуждения. Сказалась на качестве закона и типичная для пришедших к власти в то время политических сил ориентация разработчиков законопроекта, прежде всего, на индивидуальные и коллективные права граждан и групп граждан, представляемых как основных носителей религиозных отношений, тогда как определение гарантий и правовых норм в отношении основных конфессий, как влиятельных исторически сложившихся общественных учреждений, игнорировалось или считалось менее важным. Уже вскоре после вступления закона в силу стало очевидным несовершенство нового российского религиозного законодательства.