Так, характернейшую черту поэтического стиля Фридриха Готлиба Клопштока составляет экстатизм. Подобно Андреасу Грифиусу Фридрих Готлиб Клопшток увлекается потоком не связанных рассудком ощущений, нередко принимающих гиперболические очертания. Его чувства всегда до крайности напряжены, он не повествует, но воспевает («Мессиада» – собрание гимнов), не развёртывает цепь логических умозаключений, но обрушивает на читателя взволнованную, иногда почти бессвязную, иногда пророчески тёмную речь. В этом – корни его своеобразного синтаксиса (разрыв периодов, частые инверсии, связки вводимых одно в другое придаточных предложений, употребление главного предложения в виде придаточного, опущение члена, употребление des absoluten Komparativi и пр.), который подвергался нападкам со стороны тогдашних кларистов-классиков. Нередко (новая черта сходства с поэтами барокко) экстатизм Фридриха Готлиба Клопштока перерастает в визионизм («Мессиада»: видение Адама – песни 18 и 19; ода «Wingolf», 1747 г., и др.) или в чаяние уводящей в бесконечное смерти (ода «Die Braut», 1749 г., и др.). Порыв в бесконечное, создающий в «Мессиаде» величественные картины межпланетных пространств, прорезаемых стремительным, «подобным мысли», полётом духов, в большой мере – результат его склонности ко всему грандиозному. Так, славословя Великую Французскую революцию, Фридрих Готлиб Клопшток себя ощущает не только политиком, но и художником, безмерно радующимся величественному зрелищу. Недаром о революции он говорит языком персонажей «Мессиады», созерцающих грандиозные космические катаклизмы. Любовь к грандиозному была одной из типичных черт литературы барокко. И так же, как у Фридриха Готлиба Клопштока, она там соединялась с признанием ничтожности окружающей жизни. Нередко это было выражением своеобразного протеста передовых представителей буржуазии, мечты которых о большом деле разбивались о неподвижность кое-где начинавшего загнивать классового быта. В известной степени под этим углом зрения исследователи рассматривают некоторые тенденции «Мессиады». И, наконец, о драмах Фридриха Готлиба Клопштока: будучи по характеру своей одарённости лириком (Фридрих Готлиб Клопшток – один из гениев немецкой Erlebnislyrik), он не сумел создать ни одной пьесы, в нужной мере приспособленной к сценическому воплощению, его драмы лишены динамичности, чересчур разговорны, однако их значение исследователи видят в том, что в них Фридрих Готлиб Клопшток, игнорируя поэтику Иоганна Кристофа Готтшеда, пытается возродить «синтетическое действо», к которому в эпоху барокко пришла католическая драматургия. В трилогии об Арминии показан опыт новейшей оратории, обнимающей музыку, пение, – хоровое и сольное (гимны бардов: гимн Водану, песнь о деяниях предков, песнь войны и пр.), прозаический диалог и элементы мимической игры. Типологическую близость творчества Фридриха Готлиба Клопштока к литературе барокко исследователи считают неслучайной. В дни Фридриха Готлиба Клопштока, как и в эпоху барокко, развитие буржуазной культуры, чреватое кризисными состояниями, шло путём сложных противоречий, взрывавших уравновешенную цельность буржуазного мировоззрения. В 1774 г. Фридрих Готлиб Клопшток выпустил прозаическое сочинение «Die deutsche Gelehrtenrepublik» («Немецкая республика учёных»), в котором излагает свои мысли о поэзии, науке, религии и пр.