Догматическое определение не рождает новый догмат; оно само рождается из догмата, изначально существующего в догматическом сознании церкви. Оросы Вселенских соборов не являются непременным условием, без которого христианский догмат не могут существовать. При определении статуса догматических формулировок необходимо также учитывать тот факт, что они, как, впрочем, и любые другие богословские определения, в силу непостижимости Божественной реальности, ими выражаемой, по причине ограниченности человеческого познания и несовершенства человеческого языка никогда не могут быть полностью адекватными тому содержанию, которое они выражают. Человеку, по замечанию протоиерея Сергия Булгакова, приходится говорить о Боге «в числовых, временных, пространственных определениях, принадлежащих нашему эмпирическому миру. Бог – Един, Бог – Троичен в Лицах: единица, три – это числа, подлежащие всей числовой ограниченности. С помощью единицы совсем нельзя выразить Единого Божества, ибо единица существует лишь во множественности; и Три в Святой Троице суть совсем не три в смысле счёта: раз, два, три или один-один-один… Число выражает здесь то, что есть сверхчисло и сверхвеличина; время – то, что есть сверхвремя; вечность и пространство – то, что сверхпространственно…» Неадекватность догматического определения его содержанию, рассмотренная протоиереем Сергием Булгаковым на примере догмата о Святой Троице, имеет место и во всех других догматах, т.к. все они несут на себе печать Божественной тайны. И хотя содержание догмата может быть созерцаемо в опыте духовной жизни, его вербальная передача и «рациональное выражение» есть «не первичная основа веры, а скорее… вехи, схематически отмечающие структуру её содержания». «Живая полнота восприятия религиозной реальности» достигается только «в конкретном опыте общения с Богом», а потому не может быть исчерпана «никакими… догматическими формулами». Для отцов Вселенских соборов, объективно оценивавших значение догматических формулировок, принятие соборных оросов не было самоцелью. «Православному учительству вообще не свойственно множить догматы за пределами насущной необходимости… Ошибочно думать, что установленными догматами… исчерпывается всё вероучение… напротив, область вероучения, фактически содержимого Церковью и в ней раскрывающегося, много обширнее существующих догматических определений и даже, можно сказать, никогда ими исчерпана быть не может». Церковное сознание придаёт догматам исключительное значение. Догматическое учение церкви, по существу, является фундаментальной основой, на которой должна быть созидаема жизнь личности, общества и мира в целом.