Существует несколько концепций о событиях Варфоломеевской ночи. Первая, «классическая», возлагает ответственность на правительство, главным образом, на Екатерину Медичи. В своём крайнем виде эта версия была высказана ещё в гугенотских памфлетах. В той или иной степени она воспроизведена в романах Оноре Бальзака, Александра Дюма, Проспера Мериме, Генриха Манна, в исторических экранизациях и популярных изданиях. В настоящее время эта точка зрения существует в более смягчённой форме (Иван Васильевич Лучицкий, Жорж Гарриссон), снимающей вину с Екатерины Медичи, поскольку разжигание религиозного фанатизма никак не вяжется с предшествующей политикой королевы, до и после Варфоломеевской ночи делавшей всё возможное, чтобы установить мир в стране. «Ревизионистская» концепция была предложена французским исследователем Ж.Л. Буржоном, который возлагает ответственность не на короля и правительство, а на заинтересованных в устранении Колиньи Гизов, короля Испании Филиппа II и папу Римского. По его мнению, 23–24 августа 1572 г. в Париже вспыхнул городской мятеж, где оголтелая жестокость толпы соседствовала с продуманным планом действий его закулисных руководителей, использовавших недовольство парижан растущими налогами и наступлением короля на старые городские вольности. Представители третьего направления стремятся объяснить события, рассматривая их глазами участников. Так, по мнению Б. Дифендорф, антигугенотская спонтанная реакция была вызвана не происками иностранной агентуры и не случайным стечением обстоятельств, но вытекала из стремления католиков предотвратить распад общества в результате религиозного раскола. Для Р. Десимона события 1572 г., как и вся история религиозных войн, укоренены в глобальных социальных изменениях. Варфоломеевская ночь была вызвана сопротивлением традиционной городской системы новой логике абсолютизма, менявшей само существо связи индивида и общества. Для Д. Крузе, чьи исследования основаны на анализе большого числа различного рода памфлетов, «летучих листков», дневников и мемуаров, политических трактатов, памятников художественной литературы и живописи, Варфоломеевская ночь была порождена конфликтом трёх идей. Во-первых, идеей ренессансной гуманистической монархии, основанной на неоплатонической идее всеобщей любви и единения; мистический акт свадьбы был призван покончить с распрями и войнами и установить «золотой век». Во-вторых, идеей тираноборческой традиции, согласно которой король только тогда король, когда он справедлив и правит по воле народа, а если он становится тираном или руководим тиранами, то бороться с ним можно любыми средствами (на первых порах такие настроения были в большей степени свойственны гугенотам). В-третьих, представлением о государе как главе «общины верных», ответственного перед церковью и Богом за спасение душ своих подданных. Гугеноты были страшны католикам не только сами по себе, но ещё и тем, что якобы вызывали неминуемый гнев Божий и приближали конец света. Поэтому «христианнейший король» должен выполнить волю Божью и дать приказ истребить еретиков (в противном случае он сам может быть заподозрен в пособничестве дьяволу). Варфоломеевская ночь не принесла выгод королевской власти: война вспыхнула с новой силой, кальвинистское дворянство и города оказали ожесточённое сопротивление католикам. В ходе последующих войн правительство было вынуждено идти им на уступки. Но гугеноты взяли курс на создание практически независимого от центральной королевской власти протестантского государства на Юге и Юго-западе Франции, конфедерацию. Однако Варфоломеевская ночь, безусловно, явилась своеобразным шоком для французов. Гугеноты ждали её повторения, католики боялись реванша – «Варфоломеевской ночи для католиков». Но, несмотря на то, что ожесточённые сражения религиозных войн продолжались ещё четверть века, ничего подобного во Франции больше не повторилось. Варфоломеевская ночь явилась своеобразной точкой отсчёта в начавшемся процессе эволюции французского католицизма в сторону большего внимания к внутренней религиозности человека. Лит.: Лучицкий И.В. Гугенотская аристократия и буржуазия на юге после Варфоломеевской ночи (до Булонского мира). СПб., 1870; Garrisson J. La S. Barthélemy. Brux., 1987; idem. Le massacre de la S. Barthélemy: Qui est responsable? // L'histoire. 1989. Vol. 126; Варфоломеевская ночь: Событие и споры (Материалы «круглого стола», май 1997 г.) / Под ред. П.Ю. Уварова. М., 2001; Десимон Р. Варфоломеевская ночь и парижская «ритуальная революция» // Там же; Эрланже Ф. Резня в ночь на св. Варфоломея: Пер. с франц. СПб., 2002.