Древнерусский «Кондакарь» не восходит к византийскому «Кондакарю» и не является его переводом. Древнерусский «Кондакарь» кроме кратких кондаков (количество икосов не превышает четырёх и, как правило, равно одному; некоторые древнерусские «Кондакари» содержат только проимии, т.е. кондаки в сверхкраткой форме) включает аллилуиарии, ипакои, прокимны, светильны, стихиры, в том числе самогласные, полиелей. Древнейший «Кондакарь», известный исследователям как «Типографский устав», содержит также особую редакцию Устава патриарха Алексия Студита. Древнерусские «Кондакари» имеют особую, кондакарную, нотацию, которая отражает стиль византийского мелизматического пения, заимствованный, как иногда считается, в конце X или в начале XI в. из константинопольской традиции (К. Ливи). Ближайшим структурным прототипом древнерусского «Кондакаря» являются византийские «Псалтиконы» и «Асматиконы», которые имеют сходную с кондакарной нотацию. «Псалтиконы» и «Асматиконы» связаны с константинопольской кафедральной традицией и содержат певческие жанры, предназначенные для исполнения соответственно солистом и хором. Жанровый состав этих византийских сборников сопоставим с древнерусским «Кондакарём». В основе древнерусского «Кондакаря» лежат более ранние, древнеболгарские переводы, как удаётся установить при сравнении кондаков, имеющихся в восточно- и южнославянских рукописях. Однако в некоторых случаях древнерусской версии предшествуют один или два более ранних текстологических пласта, доступных реконструкции. Древнерусские кондаки, представленные в «Кондакаре» и в «Минеях» или «Триодях» студийско-алексиевской традиции, отражают одну редакцию текста. Это дало исследователям основание полагать, что восточнославянский «Кондакарь» возник также в ходе студийско-алексиевской реформы (М.А. Момина). Принимая во внимание, что структурными прототипами древнерусского «Кондакаря» являются не монастырские, а кафедральные сборники, и что родственная византийской нотация, представленная в древнерусском «Кондакаре», датируется рубежом X и XI вв., исследователи не могут исключать более раннее происхождение древнерусского «Кондакаря», предшествующее студийско-алексиевской реформе, и датировать его первой половиной XI в. «Кондакари» вышли из употребления по той причине, что в богослужении перестали использоваться полные кондаки, а сокращённые были включены в состав «Миней», «Триодей» и «Октоихов». Расшифровка кондакарной нотации Константином Флоросом, несмотря на согласие с ней ряда учёных (К. Ханник, Николай Дмитриевич Успенский), не является общепринятой (аргументы против см. в работах Ивана Алексеевича Гарднера, Татьяны Федосьевны Владышевской), поэтому в исследованиях и справочниках можно встретить утверждение, что эта нотация остаётся нерасшифрованной.