В сохранившихся машинописных комментариях (датированы 29 апреля 1949 г., частный архив) автора к росписям излагается программа художественного замысла: «Общая тема росписи – Церковь. Её история как бы в двух планах… Нижний – видимая… представлена соборами исторических церквей; верхний иллюстрирует видение Иоанна (Апокалипсис), которое… рассказывает историю Церкви, идущую в метафизическом плане». Роспись часовни выдержана в классических формах произведений сходной тематики, элементы художественной и религиозной эстетики XX в. выражены через очищенные, аскетические черты, экспрессию образов, обостренное восприятие колорита росписей. Лондонский ансамбль – одна из вершин православного искусства на Западе, Иоанна как автор росписей вошла в число художников «большого стиля» 1930–1940 гг. Перед оформлением документов для возвращения из эмиграции Иоанна в 1947 г. переехала в Чехословакию к сестре. От этого периода сохранился образ с Деисусом, с Распятием и со сценами из Жития св. Прокопия Сазавского для алтаря храма святых Кирилла и Мефодия на Рессловой ул. в Праге. В 1955 г. Иоанне, вернувшейся из эмиграции в СССР, разрешили жить в Ташкенте; средства к существованию она зарабатывала, расписывая шёлковые платки. После оформления пенсии она часто и подолгу бывала в Москве. Вернувшаяся из эмиграции Е.Я. Ведерникова способствовала тому, чтобы Иоанна вновь занялась иконописанием. В записях последних лет Иоанна отмечала, что понемногу начинала «дышать забытым воздухом: Ведерниковы, книги, встречи с чудесной новой молодёжью». «Я возвращаюсь, – писала она, – в Отчий дом, исповедуюсь и причащаюсь у о. Андрея Сергиенко… и 15-20 лет работаю над иконой, больше чем когда-либо в жизни. Наконец, это знакомство с о. Александром Менем как будто послано мне о. Сергием (Булгаковым)». Создание икон в обстановке религиозных гонений в СССР в 1960–1970 гг. было подвигом. Иоанна писала иконы бесплатно, посылала их почтой из Ташкента (часто в коробках из-под конфет), называла в письмах «просьбами» и «подарками» (переписка с о. Александром Менем за 1974–1987 гг.). В этот период скромного существования Иоанна часто создавала небольшие образки на кусочках фанеры и прессованного картона, грунт заменял зубной порошок; они были лаконичны, просты по форме и манере исполнения; этот стиль был близок к аскетическим идеалам монашеского искусства. Несмотря на камерность изображений, образы получались монументально величественными, искренними. Сохранилась тематическая связь с предшествующим периодом («Царь Давид во рву львином», преподобные Герасим Иорданский, Сергий Радонежский и Серафим Саровский, «Всякое дыхание да хвалит Господа»). Одна из лучших работ позднего времени – группа икон на тему Тайной вечери (все в частных собраниях). В последние годы жизни Иоанны к её хронической глухоте прибавилась слепота, лишившая возможности работать.