Речь идёт, скорее, о необходимости уточнения адекватности знания (ориентационной способности разума, непосредственно связанной с опытом). Угроза релятивизации знания под воздействием опыта снимается, по Гонсету, следованием принципу двойственности, который ограничивает открытость знания опыту рамками рациональной деятельности. Именно через развёртывание этого принципа, введение представления о аксиоматико-дедуктивной организованности знания (и стоящего за ним разума) решается дилемма рационализма – эмпиризма. Разум не нуждается в каком-либо внешнем (в том числе опытном) обосновании, опыт не обосновывает, а заставляет «пересматривать». Отсюда дополнительность разума и опыта, единство теории и эксперимента. Согласно Гонсету, «принцип двойственности признаёт, что ни чистый рационализм, ни чистый эмпиризм не могут служить достаточной платформой методологии науки». По сути, принцип двойственности является переформулировкой, выдвинутой Нильсом Бором (1885–1962 гг.), принципа дополнительности, который в неорационализме приобрёл конституирующий для знания характер (под углом соотносимости принципы Фердинанда Гонсета и Нильса Бора были специально исследованы Ж.-Л. Детушем и П. Феврие). Проблематика же «дополнительности» субъекта и объекта рассматривается Гонсетом сквозь призму принципа техничности: «Принцип техничности утверждает, что продвижение познания в установленной ситуации есть функция уровня техничности, который уже достигнут. Что касается разработки теорий и экспериментальных процедур, то в неё вводится третий элемент, от которого существенно зависит процесс исследования: элемент фабрикации новых инструментов, без которых не мог бы быть достигнут никакой уровень точности». «Техничность» в этом аспекте соотносима с тем, что Гастон Башляр обозначал как «прикладываемость» теории, что предполагает признание конструирующей природы знания, с одной стороны, и утверждение идеи активности субъекта – с другой. Разум не реконструирует реальность идеальным образом, а конструирует её, делает её изоморфной себе (схема интерпретирует реальность). Отсюда – внимание к «процедурности» или «техничности», «операциональности» (правилам оперирования), «формальной» организованности разума, обеспечению его адекватности (как характеристики истинности знания, всегда связанной с уровнем развития знания и способом его интерпретации, характерным для данного исторического периода). Таким образом, всегда существует «зазор» между познанием и его воплощением – познание, как правило, опережает возможности имеющихся технических средств. На этом основании появляется возможность стабилизации наличных социокультурных ситуаций в целом (изменения реальности не успевают за изменениями в знаниевых системах). Одновременно «технические возможности» ограничивают релятивизацию, привносимую стремлением к пересмотру знания, стабилизируют само познание, переводя его в рамки нормального функционирования и делая пересмотр возможным лишь при достаточных на то основаниях. Отсюда – прогресс в техничности (сужающий «зазоры») есть основание прогресса в науке в целом (в этом ракурсе рассмотрения нельзя исследователи отмечают типологическую близость идонеизма Гонсета и теории нормальной науки – научной революции Куна). Через понятие техничности в познавательных практиках связываются (диалектически соотносятся) между собой вещи (объекты), цели (по отношению к объектам) и способы (оперирования объектами). В этом контексте Гонсет говорит о формальной логике как «границе» диалектики, знаково-символически закрепляющей готовое знание, но и позволяющей конструировать объекты, организуя содержания действующего («прикладывающегося») разума и удерживая целостность типов и уровней знания. Тем самым оперирование со знаками-символами позволяет переинтерпретировать, а тем самым и содержательно наращивать знания. Отсюда – четвёртый принцип методологии Гонсета – принцип интегральности (иначе – солидарности), требующий задания целостности всему приобретённому знанию, а тем самым призванный реализовывать и его идеал организации знания. Согласно Гонсету, «принцип интегральности устанавливает ансамбль знания как целого, части которого не являются автономными. Наука – это не хорошо налаженная головоломка, каждый элемент которой нёс бы в себе и привносил бы в целое свою чистую и законченную частичку истины и реальности... Наука – это организм, части которого солидарны».