Так, описание одежды и причёсок, отдельных деталей вооружения героев, обычаи сжигать трупы и многие другие подробности характерны не для микенской культуры, а для Ионии VIII в. до н.э., т.е. для эпохи, отделённой от Троянской войны примерно четырьмя–пятью столетиями. Внимание исследователей обращает на себя также известная независимость гомеровских вождей, не находящая себе соответствия в социальных отношениях микенского времени. Гомеровскому мировоззрению ещё совершенно чуждо представление о богах как высшей силе, призванной судить и карать человека за преступления против нравственности. Гомеровские боги отличаются от человека только бессмертием и физической силой, в отношениях же между собой и с людьми они руководствуются отнюдь не требованиями справедливости, а личными симпатиями и антипатиями. Только в более поздней «Одиссее» наблюдаются зародыши религиозно-этической проблематики: хотя боги и не вмешиваются в судьбу спутников Одиссея или женихов Пенелопы непосредственно, всё же стараются предостеречь их от позорных нечестивых поступков. Относительная неразвитость общественных отношений, отражённая в гомеровском эпосе, порождает ещё одну форму божественного вмешательства в поведение героев: с его помощью объясняется внутреннее состояние человека. Так, раздражённого Ахилла видимая только ему одному Афина хватает сзади за кудри и передаёт ему желание богов. Однако разгневанный Ахилл в последнюю минуту и сам видит, каковы могут быть последствия его поступка, но поэту ещё недоступно изображение такого сложного психического факта, и психические свойства трактуются им как нечто отдельное от человека. Гомер не изображает аффект как психический акт, он стремится объяснить его внешним, божественным вмешательством. В последующие периоды, когда греческая литература научится изображать людей и в динамике их страстей, и с большим вниманием к их внутреннему миру, она в то же время утратит ту непосредственность и цельность, которая составляет непреходящую ценность гомеровских поэм. Так же и религия: пока нет иных средств для объяснения мотивов поведения, используется мифология, однако с развитием знаний о человеке на смену мифологическим системам приходят религиозно-этические. Как настоящих богов греки чествовали и многих героев, считая их сыновьями или внуками богов, рождёнными от смертных женщин, с которыми, по их представлениям, боги вступали в браки. Кроме богов и героев, эллины признавали бесчисленное множество духов мужского и женского пола, которыми под названием сатиров, нимф, дриад их фантазия населяла леса, ручьи и т.п. Исследователи часто восхищаются эстетическим чувством греков, называя его врождённым, однако не поясняют, почему у них возникло это чувство, и почему оно у них врождённое. Думается, причина кроется в том, что греки воспринимали мир поэтически, но стремились объяснить его рационально (напротив, меркантильное, слишком прагматическое отношение к миру в сочетании с попытками его мистического объяснения приводит в никуда). Постепенно поэтические образы у греков приобретали человеческие черты, в чём могло сказаться влияние египтян. Но придание своим богам антропоморфных (человеческих) черт приводит к очеловечиванию природы, а в конечном счёте – к очеловечиванию самого человека. Не случайно именно греки первыми восприняли самый очеловеченный образ Бога – Христа. Не случайно именно они выполнили основную задачу по формулировке христианского богословия, для чего необходимо было богатство языка. Однако в ранний период у них не было ни священных книг, ни богословия, ни религиозно-нравственных заповедей. Даже в классическую эпоху Греция оставалась разделённой на множество самостоятельных государств-полисов, и каждое из них имело свои местные культы и наиболее чтимых богов, с которыми были связаны разнообразные, часто не повторяющиеся в других государствах и вовсе не обязательные для них сказания. На протяжении всей античности в Греции не существовало канонов, предписывающих придерживаться каких-либо раз и навсегда данных представлений о происхождении, генеалогии и даже функциях многочисленных богов. Жрецы не составляли здесь могущественной корпорации и не играли значительной политической роли, как это было, например, в Египте. Если израильское духовенство боролось за нравственное воспитание народа, то греческие жрецы были только совершателями ритуалов, произносителями заклятий и устроителями жертвоприношений. Поэтому многие религиозные представления греков были оформлены не богословами, а поэтами, – прежде всего, легендарным сказателем Гомером и Гесиодом. Историк Геродот Геликарнасский (около 484 – около 425 гг. до н.э.) впоследствии писал, что до Гомера греки не имели ясного представления о богах, их жизни, отношениях и сферах деятельности; это были всего лишь поэтические образы.