Тема 4. Великая схизма - Страница 3

Все более утрачивая фактическую власть, византийские императоры, таким образом, продолжали рассматриваться как возглавители своеобразного византийского содружества наций – народов и государств, включенных в сферу восточнохристианской цивилизационной общности, границы которой к концу византийского периода уже в значительной мере определились. Наиболее полно сформулировал данную идею Константинопольский патриарх Антоний IV (XIV в.) в послании 1393 г. к московскому великому князю Василию I Дмитриевичу в ответ на его вопрос об обязательности литургического поминовения византийского императора. В нем, в частности, сказано: «Невозможно христианам иметь Церковь и не иметь царя. Ибо царство и Церковь находятся в тесном союзе и общении между собой и невозможно их отделить друг от друга. И если некоторые из христиан присваивали себе имя царя, то все эти примеры суть нечто противоестественное, противозаконное, более дело тирании и насилия». Иначе говоря, есть только один царь – император Византии, а все остальные – узурпаторы. И от такой позиции Византия никогда не смогла отказаться.

2. Православная церковь и византийские императоры в борьбе с монофелитством.

VII в. для Византии оказался переломным. Византийская цивилизация испытывает резкие перемены во всем, начиная от своего географического ареала и этнического состава. Под натиском восточных соседей – сначала персов, а затем арабов – империя ромеев теряет свои сирийские и африканские владения. В 717–718 гг. арабы стоят под Константинополем; лишь после того, как эта осада была выдержана, византийцам удалось отвоевать ряд областей в Малой Азии. Из испытаний VII в. Византия выходит обедневшим и несравненно менее импозантным, но и более органичным государственным образованием, чем конгломерат народов, подвластный Юстиниану I Великому. Резко меняется и социальная структура империи. Общая разруха больше всего ударила по крупным латифундиям; замерла городская жизнь.

Большое потрясение вызвала и новая церковная смута, порожденная ересью монофелитства. Византийские императоры не могли примириться с отторжением монофизитов в Египте, Сирии и Армении и постоянно старались посредством различных компромиссов восстановить церковное единство, но все попытки рушились главным образом вследствие невозможности для православных сделать существенную уступку – отказаться от авторитета Халкидонского собора и от формулы двух пребывающих во Христе естеств. Император Ираклий, встречаясь в Азии с различными епископами монофизитского направления, был наведен ими на мысль обойти эту главную трудность и, оставаясь для видимости на почве Халкидонского собора, провести под покровом двусмысленного выражения главную идею монофизитства. Предложено было отличать естество или природу от действенности (т.е. энергии) и, допуская во Христе два естества, настаивать только на том, что в нем есть одна богомужняя действенность. Один из главных авторов этой идеи – Кир, епископ Фазиса в Колхиде – был перемещен императором на патриарший престол Александрии (как центра монофизитства). Там Киру удалось в 633 г. устроить унию (соглашение) между значительной частью египетских монофизитов и православными. Сторонники соглашения настаивали на том, что они не уклоняются от исповедания Четвертого (Халкидонского) Вселенского собора. Божеское и человеческое начала во Христе они ясно различали, а единство воли относили не к «естеству», а к «ипостаси». Однако эти оговорки не спасали их от уклонения в монофизитство, которое при таком подходе оказывалось неизбежным. Приходилось признавать, что божественная воля главенствовала над человеческой, что Христос был «богодвижным», и все человеческое оставалось в Нем пассивным. Другими словами, Христос, если признавалось в Нем единство воли, не имел подлинной свободы, и своеобразие человеческого не оттенялось в Нем с достаточной силой.

 



 
PR-CY.ru