Раскопки экспедиции 2013–2015 гг. под руководством профессора Джоди Магнесс открыли среди мозаик в восточном крыле синагоги IV–V вв. в деревне Хукок в Восточной Галилее сцену на небиблейский сюжет. Это – единственное античное еврейское изображение, относящееся к Маккавейскому восстанию, что подтверждается включением в мозаику фигурок боевых слонов, с которыми на поле брани евреи сталкивались только в период Маккавейских войн. В верхней зоне расположенной в три яруса мозаики представлена сцена отказа Маттафии принести жертву языческим богам (1 Макк. 2:17–22): грек подводит к Маттафии быка, Маттафия указывает перстом на небо, его сыновья (сохранились три фигуры) бегут к отцу на помощь. Тут же – изображение греческого военачальника, позади которого стоят вооружённые эллины; в нижнем ярусе они, их слоны и бык повержены и пали, пронзённые копьями. В среднем ярусе – аркада с фигурами людей в арочных нишах, каждая арка увенчана горящим масляным светильником. Под центральной аркой, расположенной под фигурой Маттафии в верхней зоне, изображён сидящий на троне седой старец со свитком Торы. По сторонам от него – фигуры стоящих юношей (разной степени сохранности) – два слева и четыре справа. По нормам композиционной симметрии слева находились ещё две фигуры. Гипотетическая реконструкция одной из утраченных фигур как женской (Соломонии) позволяет исследователям допустить атрибуцию центрального образа старца как Елеазара, а фигур по сторонам от него – как семи братьев-мучеников; масляные светильники над головами символизируют их славу и жертву (всего должно быть девять, сохранились центральный и четыре справа); будучи собранные в ансамбль, светильники представляют собой хануккальный девятисвечник, в котором есть особая свеча, зажигающая остальные, – это учитель Торы, Елеазар, первым принявший мученическую смерть. Правила обращения с хануккальным светильником, записанные в Талмуде, могут быть интерпретированы как символы мученичества, искупительной жертвы, ведущей к бессмертию. Таким образом, еврейская традиция сохранила предмет и ритуал, тогда как их символическую программу – историю девяти мучеников (как и сами книги Маккавеев) – донесла до настоящего времени христианская традиция. Маккавейские книги были проиллюстрированы и в миниатюре к утренней молитве хануккальной субботы в «Сборнике Ротшильда» («Rothschild Miscellany»; Музей Израиля, Иерусалим, 1460–1480 гг., Венеция) и в «Гамбургском сборнике» (XV в.). Но если в «Сборнике Ротшильда» Иуда Маккавей представлен в ренессансной манере как прекрасный рыцарь со львом на щите, то во втором памятнике показаны эпизоды мученичества, причём согласно с Первой Маккавейской книгой (1 Макк. 4:1) и Второй Маккавейской книгой (2 Макк. 6–7), но с отступлениями от текста Маккавейских книг. Так, например, Елеазару отрубают голову. Один из юношей с отрубленными стопами и кистями лежит на алтаре, в чём исследователи видят указание на жертвенный смысл подвига героев (Вторая Маккавейская книга). Такое понимание сюжета имеет опору в раввинистическом источнике, основанном на легенде о семи братьях, где мать говорит умирающему сыну: «Ступай и скажи отцу нашему Аврааму, что у него был один алтарь, а у меня семь». В XVII в. c распространением книгопечатания «Книгу Иосиппон» иллюстрировали гравюры со сценами сражения Иуды Маккавея с врагами и др.