Центром оставались традиционные иешивы Литвы. Там, где преобладали приверженцы хасидизма, опорой ортодоксального иудаизма стало окружение местных хасидских вождей (цадиков) и их иешивы. В современной России лидеры иудейских общин, объединенных в две организации – «Федерация еврейских общин России» (ФЕОР) и «Конгресс еврейских религиозных организаций и общин России» (КЕРООР), придерживаются принципов ортодоксального иудаизма. В современном ортодоксальном иудаизме, несмотря на кажущуюся монолитность движения, существуют различные секты. 1. Течение «Современные ортодоксы», которое возникло в XIX в. и стало популярным благодаря Самсону-Рафаэлю Гиршу. Его представители считают, что европейская культура и Тора вполне совместимы. Эти неоортодоксы полагают, что религия не требует бегства от мира, что цель иудаизма – синтез религиозного и светского аспектов. 2. Течение харедим (букв. «трепещущие», т.е. те, кто постоянно живет в страхе перед Богом и Его законами) расположено на другом конце. Его представители известны как «ультраортодоксы»; они порицают светскую науку, отрицают участие в современной западной культуре и пытаются по возможности избегать любого контакта с «грязными» сторонами современного общества. Их идеал – жизнь, посвященная изучению Торы. 3. Между этими крайностями находятся приверженцы разных «умеренных» взглядов. Современные ортодоксы носят на голове маленькую трикотажную киппу. Такая киппа, особенно голубая с белым, означает, что ее хозяин отождествляет себя с Государством Израиль. Бархатная киппа или черная шляпа – это головной убор хареди. Многие из них находятся в оппозиции к Государству Израиль как к светскому государству, которое не выполняет мессианское предназначение. У этого течения небольшое количество приверженцев, но данное обстоятельство рассматривается не как признак слабости, а как неизбежное следствие того, что ортодоксальный иудаизм представляет собой самое сложное и требовательное течение религии. Он готов отказаться от популярности ради того, что считает преданностью истине, и рассматривает нынешний возврат реформистов и консерваторов к соблюдению обрядов, традиций и к духовности, пусть даже в усеченной форме, как благословение, как следствие  приверженности ортодоксов цельности своей веры.