Хотя апокриф сохранился исключительно в христианской традиции, которая в том или ином смысле считала его своим, а греческий текст не является переводом, источником апокрифа, пусть и не оригиналом в строгом смысле слова, была еврейская (или арамейская) письменная или устная традиция. На существование традиции, по мнению исследователей, указывают сакральные параномасии. Асенет, имя египетского происхождения («Принадлежащая (богине) Нейт»), в апокрифе, по мнению исследователей, было переосмыслено, исходя из фонетически близких древнееврейских слов. Переименование Асенефы в «Град Убежища», как предположил В. Аптовицер, строится на игре слов с близким звучанием и разным значением (эти предположения основательно подкреплены выявленными в тексте сакральными параномасиями). Так, после посвящения Асенефы и сцены с пчёлами Человек спрашивает её: «Видела слово сие?» И она ответила: «Да, господин, я видела всё это». И продолжил он: «Так исполнятся все слова, что говорил я тебе сегодня». М. Шнейдер усматривает здесь игру еврейскими омоформами – «слова» и «пчёлы» во множественном числе имеют одинаковую консонантную основу. Пчёлы, которые хотели причинить вред Асенефе, – это дурные, «жалящие» слова, а добрые пчёлы приносят мёд. по мнению исследователей, на той же игре слов строится диалог Асенефы с Человеком, когда он просит её принести из кладовой «сот слов», т.е. мудрость, Тору, символизируемую мёдом, а Асенефа думает, что речь идёт об обычном соте пчёл (ср. мудрое слово и божественная милость как мёд в Пс. 18:11; 118:103; Притч. 24:13–14). По ряду критериев апокриф «Иосиф и Асенефа» похож на такие библейские книги, как «Книга Есфири», «Товита», «Книга пророка Даниила», «Книга Иудифи» (прежде всего, наличием драматического повествования и интересом к индивидуальной судьбе), а также на межзаветные апокалипсисы и апокрифы о ветхозаветных патриархах (например, «Двенадцати патриархов завещания»). В еврейской традиции исследователям известны и иные истории об Асенефе и её браке с Иосифом. Так, в одной из них Асенефа не египтянка, а еврейка, дочь Дины, сестра Иосифа, которую удочерил Пентефрей. Согласно В. Аптовицеру, древнейшее свидетельство этой легенды, сохранившейся в еврейской, сирийской и арабской традициях, восходит к концу III в. н.э. В другой истории Пентефрей оказывается тождествен Потифару из Быт. 39.