Основываясь на неправильном понимании Лев. 24:11–16 (хулу имени Иегова здесь понимали в смысле простого произнесения его) и Исх. 6:3, иудейские книжники попытались ограничить употребление «Иегова» даже в библейском тексте, заменяя его именами Adonai или Elohim (например, в Псс. 41–82, ср. особ. Пс. 52, 13); нет имени Иегова в целой книге «Екклезиаст», затем (вопреки древнему употреблению имени Иегова в житейском быту, например, в приветствиях (Руф. 2:4. Суд. 6:12) дозволено было употреблять его лишь в храме – в словах священнического благословения (Числ. 6:24 – 26)), наконец, со времени смерти первосвященника Симона Праведного (в III в. до н.э.) и священники перестали употреблять имя Иегова даже в храме, а произносил его однажды в год (в день Очищения) один первосвященник, за произношение же имени Иегова «по его написанию» кем-либо другим угрожалось лишением блаженной вечности. Вместо собственного произношения, с течением времени [яко бы]забытого, имя Иегова стали произносить то с гласными второго имени Божия – Adonai (с тем различием, что сложная «шва» первого слога Adonai заменена была простой «шва» в первом слоге Jehovah), то с гласными третьего имени Бoжия Elohim в тех (довольно редких) случаях, когда Jehovah и Adonai стоят рядом, предшествует ли Адонаи или Иегова. Чтение с гласными Adonai в такой мере прочно утвердилось за Иегова, что префиксы соединяются с последним совершенно именно так, как с первым (несмотря на указанную частную разность в вокализации обоих слов). Когда в библейском масоретском тексте впервые Иегова явилось с гласными «А.», с точностью исследователи определить не могут. По крайней мере, в петербургском кодексе пророков начала X в. («Codex Babylonicus Petropolitanus» 916 г.) Иегова, одиноко стоящее, никогда не пунктируется гласными (исключая Ис. 1:2, 4) и лишь в соединении с «А.» первое здесь вокализовано гласными Elohim. Это может говорить, по мнению исследователей, о том, что в библейском тексте замена (в произношении) одного имени Божия другим не сразу утвердилась. Но в живом предании иудейской синагоги, а затем и христианской церкви Adonai, в смысле произношения, весьма рано и прочно признано эквивалентом для Иегова. Исследователи подчёркивают, что перевод Септуагинты (который произошёл, как известно, в III в. до н.э.) обычно передаёт еврейское Иегова словом, которое, строго говоря, отвечает лишь значению Адонаи, но не Иегова. Однако по свидетельству Оригена и Иеронима Стридонского, в некоторых кодексах Септуагинты имя Иегова не переводилось, а просто переписывалось с еврейского оригинала и еврейскими буквами древнееврейского письма или теперешнего, квадратного. При последнем письме понятной становится та ошибка, которую, по свидетельству Иеронима Стридонского, допускали некоторые при чтении имени Иегова в греческой транскрипции: «девятое имя (Божье), которое почитали за неизречённое». В самарянском Пятикнижии вместо Иегова стоит обычно общее название «имя» («schema»), как и у позднейших еврейских писателей.