По мнению Р. Кэрролла, «Книга пророка Иеремии» содержит тексты нескольких временных слоёв. В целом книга, как считают критики, в современном виде существовала уже после плена, т.к. в ней отражены интересы различных групп послепленного иудейства. Например, пророчества о Вавилоне (Иер. 50–51) могут быть поняты как противоречащие общей провавилонской позиции Иеремии (Дж. Бленкинсопп считает, что не согласуются с общей позицией Иеремии также пророчества Иер. 30–31). При этом Р. Кэрролл не отрицает возможности написания книги и в период плена. Элементы девтерономического стиля 52-й главы свидетельствуют в пользу того, что окончательная редакция книги относится уже к девтерономической школе, и указывают, что самая ранняя дата написания книги – около 560 г. до н.э. О времени создания «Книги пророка Иеремии», по мнению исследователей, может говорить и особенность её содержания – акцент на исполнении Слова Божия, черта, свидетельствующая об образовании новых форм религии в условиях, когда исчезли прежние культовые институты. Тема Слова Божия выступает на первый план в период изгнания для тех социумов, в которых развивается проповедническая практика; многие исследователи связывают их с образованием синагоги. По этой причине от основной редакции «Книги пророка Иеремии» часто отделяются пророчества о языческих народах, которые датируются вавилонским или персидским периодом. Исследователи отмечают, что греческий текст «Книги пророка Иеремии» имеет ряд особенностей. Он на одну восьмую короче, чем масоретский, и, кроме того, материал в Септуагинте (LXX) расположен иначе, чем в еврейской Библии: пророчества о народах после Иер. 25:13 («...cовершу над той землёю все слова Мои, которые Я произнёс на неё, всё написанное в сей книге, что Иеремия пророчески изрёк на все народы»). В Месопотамском Талмуде после Иер. 25:13–14 стоит перикопа о чаше гнева (Иер. 25:15–28; в LXX она расположена в Иер. 32:15–38), тесно связанная с предыдущим текстом. Кроме того, порядок расположения пророчеств о народах в масоретском и в греческом текстах разный (Месопотамский Талмуд: о жителях Египта, Плешета, Моава, Аммона, Эдома, Дамаска, Кедара и Хацора, Элама, Вавилона; LXX: о жителях Элама, Египта, Вавилона, Плешета, Эдома, Аммона, Кедара, Дамаска, Моава). По мнению исследователей, роль пророка Варуха как наследника Иеремии подчёркивается в греческой редакции тем, что текст, соответствующий Месопотамскому Талмуду Иер. 45:1–5, расположен в самом конце книги, перед эпилогом (Иер. 51:31–35). Различие в объёме масоретского и греческого текстов проявляется, в основном, в небольших «пропусках» (от одного до пяти слов) в греческом тексте; некоторые более или менее пространные пассажи Месопотамского Талмуда отсутствуют в Септуагинте (например, Иер. 10:6–8; 29:16–20). В ряде исследований Эмануэл Тов разрабатывал теорию соотношения греческого и масоретского текстов «Книги пророка Иеремии», основанную на том, что протограф греческого текста «Книги пророка Иеремии» является первоначальной редакцией этой книги, а Месопотамский Талмуд представляет собой более позднюю переработку.