Тема видения небесного трона стала экзегетической основой для развитых в литературе хехалот мистических идей. Большую роль видение Иезекииля играет в еврейской «Книге Еноха» (см. «Еноха третья книга»), посвящённой небесному вознесению раввина Ишмаэля бен Элиша. При описании божественной меркавы («колесницы» – таким образом интерпретируется открытый Иезекиилю небесный трон) очевидны ссылки на «Книгу пророка Иезекииля» (3 Енох. 24:15 и Иез. 1:14; 3 Енох. 24:18 и Иез. 10:12). Иез. 48:35 используется в 3 Енох. 24:17 при описании «колесницы быстрого херувима». Для объяснения ветров, дующих под херувимом (3 Енох. 23:7), также цитируются слова из Иез. 37:1. В кумранском отрывке изображено видение небесного трона, которое в сравнении с Иез. 1 имеет несколько отличий: рядом с херувимами упоминаются различные чины ангелов, трон представлен в форме колесницы. Большое значение имело это видение и особенно описание «офаним» (колёс небесной колесницы) для развития иудейской ангелологии. Мишна, Тосефта и Талмуд обозначают термином «меркава» содержание видения или его библейское описание, «маасе меркава» – экзегетическую спекулятивную систему, основанную на библейском тексте. Помимо книг Еноха многочисленные цитаты из видений Иезекииля и аллюзии на них содержатся в «Апокалипсисе» Авраама. В «Трактате о небесных дворцах» содержится подробное описание увиденного Иезекиилем небесного трона. Наряду с предостережениями и запретами в период таннаев встречаются и вполне позитивные упоминания видений пророка в рассказах о чудесах учеников раввина Йоханнана бен Заккая, которые связывали открытую пророку славу Божью с Богоявлением на Синае. Позднее недоверие раввинов к мистике меркавы возросло. Тосефта Хагига 2:3 сообщает о четырёх раввинах, которые «вступили в сад мистического созерцания», и только один из них смог «вернуться обратно» без вреда для себя. Согласно раввину Елиезеру, «у (Красного) моря простая служанка видела то, что Иезекииль и другие пророки никогда не видели», т.е. откровение было дано всему Израилю, а не отдельным личностям, в чём современные исследователи склонны видеть скрытую полемику с христианством. В поздних мидрашах Иезекииль восхваляется за любовь к Израилю, т.к. он был сочтён достойным совершить чудо воскрешения «сухих костей». Впрочем, он осуждается за то, что вначале не поверил в возможность этого чуда, за что и поплатился смертью в чужой стране. В истории критических исследований «Книги пророка Иезекииля» нет таких теорий происхождения этой книги, которые были бы сопоставимы по значению с теориями Бернхарда Лауардуса Дума о происхождении «Книги пророка Исаии» или с анализом девтерономических слоёв в «Книге пророка Иеремии» Хельги Вайпперт.