СУФИЗМ - Страница 5

Ясная истина каждый раз оказывается очередной завесой (ситр, или хиджаб), поскольку она пребывает во временной, а не вечностной ипостаси бытия. А потому не предъявляет истину вечностной стороны бытия, а лишь отсылает к ней, служа очередным «намеком» (мисал) и «указанием» (ишара) на нее. Взаимоотношения между этими сторонами истины реализуется как «единство и борьба противоположностей», когда ни одна из сторон в отдельности не может выражать истину, но только совместно, путем взаимного перехода и обусловливания друг друга. Отсюда в исламской культуре постоянный мотив о бесчисленности завес, скрывающих Истину (Бога). Для преодоления этих завес и разрабатывались различные суфийские концепции и практики. Большое значение еще ранние суфии придавали психологическому анализу, стремились вскрыть истинные мотивы человеческих поступков. Для своих молитвенных собраний (сама) они избирали специальные помещения (ханигах). Часто молитвы сопровождались чтением мистических стихов, исполнением гармоничной мелодии и определенными телодвижениями. Предаваясь самоотреченному воспоминанию о Боге и обратившись всеми чувствами и умом к Нему, суфии стремились услышать в каждом звуке зов Всевышнего. В этом состоянии многие из них впадали в экстаз (вадж) и совершали непроизвольные движения, напоминающие танец. Суфии разработали собственную онтологию (науку о бытии), гносеологию (науку о познании), особую этику, отличную от общемусульманской. Многие рассматривали себя как «божественных избранников» (вали), «подлинных наследников» пророка. Однако все эти проявления чувства и теоретические положения казались неподобающими для непримиримых ортодоксов. Они с подозрением смотрели на суфиев и не признавали их учение правоверным, считая его противоречащим догматам суннитского ислама (см. Сунниты). Традиция противопоставления суфизма исламу восходит к полемике вокруг концепции «правоверия» в эпоху Средневековья. Некритическое принятие мнения некоторых богословов за «ортодоксальную» точку зрения привело к утверждению ошибочного представления о «еретическом» характере суфизма. Ошибка была в том, что не принималось во внимание то обстоятельство, что проблема правоверия в принципе неразрешима в рамках ислама, который не знает института единой церковной канонизации текстов, идей, учений или святых. Тем не менее, даже сегодня к данному тезису прибегают те исследователи, которые в качестве источников развития суфизма указывают другие конфессии и неисламские мистические традиции. Отказ от анализа онтологических и гносеологических воззрений ранних суфиев, во-первых, вызывает соблазн искать корни учения и практики «отрешения от мирского» (зухд) в христианском аскетизме, во-вторых, не дает возможности выявить концептуальное различие между традицией «отрешения от мирского», давшей толчок к его развитию, и «народным суннизмом» традиционалистов, особенно ханбалитов, с их призывами к материальному самоограничению и воздержанию от мирского, и, в-третьих, заставляет искать истоки учений суфизма в неоплатонизме, буддизме или индуизме. Однако мировоззрение ранних суфиев не развивалось особняком от ранних богословских учений, таких, как мутазилизм, шиизм и традиционализм в лице ханбалитов.

 



 
PR-CY.ru