Однако в X в. багдадские халифы утратили последние остатки былого могущества. Распад Халифата отразился на всем. Но на состоянии литературы он отразился, скорее, благоприятно, и период с X по XII вв. стал одним из самых плодотворных в ее развитии. Борьба, обострившаяся во всех сферах идеологии в связи с ростом сектантства и еретических учений, дала толчок разнообразной духовной деятельности. Правители мелких княжеств, соперничавшие между собой и стремившиеся перещеголять друг друга во всех областях культуры, привлекали к себе ученых и поэтов и щедро осыпали их дарами. В начале X в. больше других прославились такие культурные центры, как Багдад, Алеппо (столица государства Хамданидов), крупные города Северной Африки и Андалусии, а также Дамаск. В начале X в. сложились благоприятные условия для развития культуры в независимом от Арабского халифата, относительно централизованном восточноиранском государстве Саманидов (887–999 гг.), при которых экономический уклад страны окончательно приобретает феодальные формы. Особое развитие получают ремесла, местная и караванная торговля. Бухара становится не только столицей этого государства, но и центром культурной жизни всего Восточного Ирана и Средней Азии. Именно в Бухаре оформилась и процветала первая крупная школа поэзии и прозы на фарси. Во владениях Саманидов появляются ценители изящного слова, двор поощряет высокую поэзию на фарси. Поэты откликаются на все, что могло интересовать вновь возрожденную иранскую аристократию. Потеря связи с древнеиранской традицией и подражание арабской поэзии в период господства арабского языка как государственного, научного и литературного в Иране привели к тому, что к моменту возникновения литературы на фарси принципы арабской грамматики все сильнее закрепляются как в теории, так и на практике. Новая персидско-таджикская литература продолжает развиваться в традициях арабской литературы. Однако появляется и тенденция к обновлению. Поэты, руководствуясь древнеиранской традицией, создают эпические произведения в чисто иранской форме маснави (арабы впоследствии заимствовали эту форму и назвали ее муэдавидж), сочиняют любовно-лирические и философские четверостишия, базирующиеся на народных дубейти, но написанные в метрике аруд (перс. – аруз) и названные по-арабски – рубаи. Именно в это время в поэзию широко проникают народные идеи и мотивы, но письменная поэзия в то время развивалась только при дворе. Популярный жанр четверостиший (рубаи) был чисто иранским, народным по происхождению. Им часто использовались для выражения философского раздумья, а многие из четверостиший приписываются знаменитому персидскому лирику, ученому и философу Омару Хайяму. Дальнейшее развитие арабской лирики в значительной мере определилось борьбой бедуинской традиции, ориентированной на доисламскую лирику, и движением «Обновления», представленного, главным образом, пишущими по-арабски иранцами. В их поэзии оппозиция политическому господству чисто арабского элемента соединялась с поисками новых, более гибких форм, расширением тематики. В частности, был разработан своеобразный жанр философской касыды (Насир Хосров и др.).  Эта поэзия питалась отчасти еретической идеологией, вроде карматства-исмаилизма (см. Карматы, Исмаилиты), философским свободомыслием, а также суфизмом, который у персов принял гораздо более оппозиционный к исламской ортодоксии характер, чем у арабов.