Помимо церковных колоколов используют также ручной колокольчик (лат. parva campanula, tintinnabulum; англ. Sanctus bell), помещаемый на жертвеннике на время мессы. Во многих церквах принято, чтобы перед началом мессы министрант (или аколит – см. ст. Аколуф), проходя у двери в сакристий, звонил в колокольчик, извещая о начале службы. После оффертория и омовения рук священника министрант берёт колокольчик и отходит на своё место, с тем чтобы позвонить трижды после произнесения священником молитвы «Sanctus» (на епископской мессе также перед освящением и при каждом возношении Даров). Во время молитвы «Hanc igitur», когда священник простирает руки над гостией и чашей, министрант звонит один раз. Перед причастием, если в храме есть приступающие, он звонит в колокольчик также один раз. На мессе Великого четверга, в начале службы (во время пения интроита, «Kyrie eleison» и «Gloria in excelsis Deo»), звонят в церковные колокола (на колокольне); если это принято местным обычаем, совершается также звон в малые колокола в алтаре. В следующий раз после этой службы звон в большие и малые колокола совершается только во время пения «Gloria in excelsis Deo» на мессе пасхального бдения поздно вечером в Великую субботу. Звон также положен в день, предшествующий ежегодной Молитве сорока часов (Oratio quadraginta horarum) – трёхдневному поклонению Святым Дарам: во время молитвы «Angelus», за полчаса до заката и в первый час ночи, а во время поклонения – в каждый час дня и ночи. На Руси колокола, заимствованные с Запада, известны с XI в.; они использовались наряду с билами, по крайней мере, до середины XVI в., когда колокольный звон уже прочно вошёл в богослужебную практику. Из призыва к началу богослужения звон постепенно стал частью церковного обряда, превратившись к XVII в. в особое художественное явление, высшей формой которого является полиритмический трезвон. В течение столетий звон колоколов ежедневно сопровождал церковные службы, предупреждал о нашествиях врагов и стихийных бедствиях, помогал путникам не сбиться с дороги в непогоду. Такие звоны, как набатный (всполошный), вечевой, метельный, вестовой и др., долгое время выполняли сигнально-охранительную функцию. Без звона не обходилось ни одно важное торжество – победа над неприятелем, встреча именитых гостей, царя, церковных иерархов. В крупных городах колокола звонили одновременно с колоколен десятков и даже сотен храмов. В Великом Новгороде, Москве, Санкт-Петербурге исследователям известны попытки организовать такое звучание по времени и в пространстве в соответствии с иерархией церквей и соборов, с тем чтобы создать единый ансамбль. Столетиями звон определял звуковую среду русского быта. В народном сознании за ним закрепились символы славы и торжества, умиротворения и покаяния, тревоги и предзнаменования, которые нашли отражение в художественной литературе, музыке, живописи. Важнейшим свойством звона следует считать соборность, способность объединять многих людей в молитве и духовном порыве. По выражению Михаила Николаевича Скабаллановича, «духовное и возвышенное богослужение новозаветное в колокольном звоне имеет свою священную музыку, из всех родов которой оно выбрало таким образом наиболее простой, строгий и безыскусственный».