Испытав новое потрясение и решив навсегда отказаться от попыток устроить личную жизнь, Ван Гог уехал в Гаагу, где с новой силой окунулся в занятия живописью и стал брать уроки у своего дальнего родственника – представителя гаагской школы живописи Антона Мауве (1838–1888 гг.). Винсент много работал, изучал жизнь города, особенно бедных кварталов. Добиваясь интересного и удивительного цвета в своих работах, он иногда прибегал к смешению на одном холсте различных техник письма – мела, пера, сепии, акварели – «Задворки» (1882 г., перо, мел и кисть на бумаге, Музей Крёллер-Мюллер, Оттерло); «Крыши. Вид из мастерской ван Гога» (1882, бумага, акварель, мел, частное собрание Ж. Ренана, Париж). В Гааге Винсент попытался создать семью. На этот раз его избранницей стала беременная уличная женщина Христин, с которой он познакомился прямо на улице и, движимый сочувствием к её положению, предложил переехать к нему вместе с детьми. Этот поступок окончательно рассорил художника с друзьями и родственниками, но сам Винсент был счастлив: у него появилась модель. Однако у Христин оказался тяжёлый характер, и вскоре семейная жизнь Ван Гога превратилась в кошмар. Они очень скоро расстались. Художник не мог больше оставаться в Гааге и направился на север Нидерландов, в провинцию Дренте, где поселился в отдельной хижине, оборудованной под мастерскую, и целые дни проводил на природе, изображая пейзажи. Однако он ими не очень увлекался, не считая себя пейзажистом (много картин этого периода посвящено крестьянам, их повседневному труду и быту). Исследователи относят ранние работы Ван Гога по своей тематике к реализму, хотя манеру исполнения и технику реалистичными назвать можно лишь с определёнными существенными оговорками. Одной из множества проблем, вызванных отсутствием художественного образования, с которыми столкнулся художник, стало неумение изобразить человеческую фигуру. В конце концов, это привело к одной из основополагающих особенностей его стиля – толкованию человеческой фигуры, лишённой плавных или размеренно-грациозных движений как неотъемлемой части природы, в чём-то даже уподобляющейся ей. Это очень хорошо видно, например, в картине «Крестьянин и крестьянка, сажающие картофель» (1885 г., Кунстхауз, Цюрих), где фигуры крестьян уподоблены скалам, а высокая линия горизонта словно давит на них, не позволяя разогнуться или хотя бы поднять голову. Подобный подход к теме можно увидеть и в более поздней картине «Красные виноградники» (1888 г., Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, Москва). В серии картин и этюдов середины 1880 гг. – «Выход из протестантской церкви в Нюэнене» (1884–1885 гг.), «Крестьянка» (1885 г., музей Крёллер-Мюллер, Оттерло), «Едоки картофеля» (1885 г., Музей Винсента ван Гога, Амстердам), «Старая церковная башня в Нюэнене» (1885 г.), – написанных в тёмной живописной гамме и отмеченных болезненно-острым восприятием людских страданий и чувством подавленности, художник воссоздавал гнетущую атмосферу психологической напряжённости. В это же время у Ван Гога сформировалось и собственное понимание пейзажа – выражение своего внутреннего восприятия природы через аналогию с человеком. Его художественным кредо стали собственные слова: «Когда рисуешь дерево, трактуй его как фигуру». Осенью 1885 г. Ван Гог неожиданно покинул Дренте, потому что на него ополчился местный пастор, запретивший крестьянам позировать художнику и обвинивший его в аморальности. Винсент уехал в Антверпен, где снова начал посещать занятия живописью (на сей раз в живописном классе при Академии художеств); вечерами же посещал частную школу, где рисовал обнажённых моделей.