В Западной Европе наряду с ренессансными существовали средневековые формы искусства (готика, мистерия и др.), а формы ренессансной культуры адаптировались дворами, церковью, патрициански-бюргерскими кругами, но это не изменило суть ренессансного искусства. Она выражалась в самой структуре образов, построенных на новом подходе к связи человека и мира, в которой бесконечно значимыми были и мир, и человек; образов, отражавших радостное упоение открытием мира и человека, титанизм в страстях – добрых и злых, в любви и в алчности. Отсюда – ренессансное стилевое единство (при разнообразии конкретных стилей), которое, в свою очередь, формировало художников гуманистического сознания, помогало им преодолевать вынужденность, заключённую в требованиях заказа, в разных запретах старого мира и новых эксплуататоров. Со страниц книг или с полотен нового художника умерщвляемая плоть взывала своей земной реальностью, в заказанной для церковного праздника драме острословие шутов замыкало религиозное благочестие по отдельным изолированным островкам, спиритуализированная лирика наполнялась не богословским, а гуманистически-социальным пафосом. Новое понимание активности человека в мире развивало у художника Возрождения нескованность традиционной символикой, непринуждённость образной системы, универсализирующую цельность композиции, а в живописи впервые после полузабытых греческих и римских опытов способствовало изображению человека в реальной линейной перспективе и во всё более реальной обстановке. Ренессансный комплекс идей господствует без особой аллегории светскости во многих, в принципе религиозных, произведениях – в «Сикстинской Мадонне» Рафаэля, в «Тайной вечере» Леонардо. Это относится и к гордой простоте римского Темпиетто, возведённого Браманте в память о мученической смерти апостола Петра, и к интерьеру купольной части церкви Санта Мариа делле Грацие в Милане, к радостному колориту алтарных картин Тициана в Венеции. В храмовой живописи Запада XV–XVI вв. общая ренессансная настроенность иногда сочетается с «прямым высказыванием». Например, во фресках миланской капеллы св. Иосифа Бернардино Луини изобразил Марию и Иосифа счастливыми новобрачными, радостно шествующими рядом, держа друг друга за руку, как на светской фреске Боттичелли «Любовь ведёт молодого человека к свободным искусствам» (Лувр), фрески, в которой видели гуманистическую апологию свадьбы Лоренцо Торнабуони и Джованны дельи Альбицци в 1486 г. Разграничение двух культур никогда до новейших времён не было столь резким, как в эпоху Возрождения: реакционная литература, существовавшая в ту эпоху, воспринималась как литература антивозрожденческая. К ней тогда относилась не только феодальная и церковная литература, но и частично бюргерская в той мере, в какой в ней сохранялась затхлая церковная и патрицианская замкнутость. Но борьба городов за хозяйственную и общественную свободу делали их важнейшей основой развития народной возрожденческой культуры в той мере, пока речь шла о раскрепощении деятельности личности от пут, о выявлении и осуществлении возможностей индивидуума в тех пределах, в которых он сам не грозил превратиться в эксплуататора нового склада. В новую эпоху злодейство стяжателя или властолюбца, убедившего себя, что эта эпоха учит, будто нет права, кроме силы, и больше не оглядывавшегося на религиозную мораль, оказывалось помноженным на освобождённую индивидуальную энергию. По отношению к таким людям художник Возрождения выступал как пророк-судия. Художниками Возрождения (особенно в Англии – Критофером Марло и Уильямом Шекспром) была создана галерея персонажей (исторических, легендарных, современных), у которых необузданный индивидуализм перерастает в неслыханное злодейство. Завоеватель Тамерлан, ростовщик у Марло, шекспировские короли (реальные английские – от Иоанна до Ричарда III, полулегендарные – от Клавдия до Макбета), многие частные лица (Эдмунд, Яго, Шейлок) отражают и воплощают жестокость времени, злодейские умыслы, ранее недоступные средневековому «патриархальному» варварству. Острее и с наименьшей долей прямого осуждения эту связь подверг анализу итальянский мыслитель и политический деятель Никколо Макиавелли (1469–1527 гг.), автор прославленного труда «Государь». Однако и в ту эпоху (даже у Макиавелли, заработавшего себе дурную репутацию) художественный гений и злодейство – «две вещи несовместные». Они противостоят друг другу уже на ранних этапах Возрождения и у столь связанных с городской коммуной писателей, как Данте Алигьери (1265–1321 гг.) и Джованни Боккаччо (1313–1375 гг.).