С тягой Врубеля к монументальному искусству связаны декоративные поиски, которые определяют его творчество в 1890 гг., когда он, переселившись в Москву (в конце 1889 г.), вошёл в абрамцевский художественный кружок мецената Саввы Ивановича Мамонтова (1841–1918 гг.). В эти годы Врубель выполняет панно и станковые произведения («Венеция», 1893 г., Русский музей; «Испания», около 1894 г. и «Гадалка», 1895 г., – оба в Третьяковской галерее), участвует в оформлении спектаклей (опер Николая Андреевича Римского-Корсакова «Садко», 1897 г., «Царская невеста», 1899 г., «Сказка о царе Салтане», 1900 г., – все в Московской частной русской опере С.И. Мамонтова), создаёт эскизы архитектурных деталей и майоликовой скульптуры для абрамцевской керамической мастерской («Египтянка», «Мизгирь», «Купава» – все 1899–1900 гг., Третьяковская галерея), выступает в роли архитектора (проект фасада дома С.И. Мамонтова на Садово-Спасской ул. в Москве, 1891 г.) и мастера прикладного искусства. В эти же годы он работает над иллюстрациями к произведениям Михаила Юрьевича Лермонтова («Измаил-бей», акварель, белила, тушь, сепия, Третьяковская галерея и Литовский музей, Москва, и «Герой нашего времени», акварель, белила, Третьяковская галерея, – все 1890–1891). Главной темой творчества Врубеля в московский период стала тема Демона. В «Демоне» (1890 г., Третьяковская галерея) и иллюстрациях к одноимённой поэме М.Ю. Лермонтова (акварель, белила, 1890–1891 гг., Третьяковская галерея, Русский музей и др. собрания) Врубель в символической форме ставит «вечные» вопросы добра и зла, выдвигает свой идеал своеобразно понятой героической личности, бунтаря, не приемлющего обыденность и несправедливость действительности, трагически ощущающего своё одиночество. Эпоха тяжёлых социальных противоречий и общественного разлада, бунтарские настроения предреволюционной поры – всё это оказывало воздействие на работу Врубеля над темой Демона, которая завершилась «Демоном поверженным» (1902 г., Третьяковская галерея). Необычность изломанных форм «Демона поверженного» подчёркивает его гибель, обречённость, а также отражает огромное внутреннее напряжение художника, его лихорадочные поиски образа подлинно трагедийной силы. Врубель исполнил ряд портретов, отличающихся философской глубиной образа, стремлением подчеркнуть необычное в модели: портреты С.И. Мамонтова, 1897 г., Константина Дмитриевича Арцыбушева (1849–1901 гг.), 1897 г., Надежды Ивановны Забелы-Врубель (1868–1913 гг.), 1898 г., – все в Третьяковской галерее; портрет сына, акварель, белила, графитный карандаш, 1902 г., Русский музей. В 1900 гг. творчество Врубеля приобретает характер трагической исповеди, в нём нарастают драматизм мироощущения и экспрессия форм, а порой и черты болезненного надлома (с 1902 г. он страдал тяжёлой душевной болезнью и в 1906 г. ослеп). В эти годы лучшими произведениями Врубеля становятся графические портреты, замечательные острой проницательностью характеристик и конструктивной чёткостью построения форм (портрет Фёдора Арсеньевича Усольцева (1863–1947 гг.), карандаш, 1904 г., частное собрание, Москва; «После концерта. Портрет Н.И. Забелы-Врубель», пастель, уголь, 1905 г., портрет Валерия Яковлевича Брюсова, уголь, сангина, мел, 1906 г., – оба в Третьяковской галерее). Человеческая одухотворённость свойственна и сравнительно немногочисленным у Врубеля пейзажным работам («Дерево у забора», графитный карандаш, 1903–1904 гг., Третьяковская галерея), натюрмортам («Натюрморт. Подсвечник, графин, стакан», графитный карандаш, Русский музей, Ленинград).