В христианстве понятие вечности обрело новые смыслы. Если в философии античного мира вечность – это неподвижность умопостигаемого мира идей, которая противостоит движущемуся времени эмпирического мира, то в христианстве понимание вечности иное. Здесь две вечности: тварного мира (к которому относится и умопостигаемый космос Платона) – противостоящая времени, и вечность Бога, стоящая над этим противопоставлением. Крупнейший православный богослов XX в. Владимир Николаевич Лосский (1903–1958 гг.) выразил это так: «Если движение, перемена, переход от одного состояния в другое суть категории времени, то им нельзя противопоставлять одно за другим понятия: неподвижность, неизменность, непреходящесть некоей статичной вечности; это была бы вечность умозрительного мира Платона, но не вечность Бога Живого». Для христианства классическим стало определение философа-неоплатоника и христианского теолога Аниция Манлия Торквата Северина Боэция (около 480 – около 524 гг.): совершенное обладание бесконечной жизнью целиком и сразу. В томизме вечность – мера неизменности Божественной природы (мы не можем знать о вечности иначе как через время, через отсутствие «предшествующего» и «последующего», реального или возможного конца и начала, сменяющих друг друга частей). Вечность пребывает вся сразу, поскольку не испытывает недостатка ни в чём, она – совершенное «теперь». Если с вещью не будет происходить никаких перемен, то её сущность будет всегда одной и той же, а стало быть, и «теперь» как мера сущности прекратит свою смену; такое неизменное «теперь» и есть вечность. Познаваемая как противоположность времени, она понимается как негативный атрибут, отрицание изменчивости (Иоганн Дунс Скот) или обусловленности (Франциско Суарес). Для Августина Блаженного (354–430 гг.), папы Григория I Великого (около 540 – 604 гг.) и Фомы Аквинского (1225/1226 – 1274 гг.) вечность только положительна: это совершенная жизнь Бога, сам Бог. Начиная с архиепископа Кесарии Каппадокийской Василия Великого (около 330 – 379 гг.) христианское богословие отличает от вечности Бога непрестанность (aevum), которой Бог может наделять свои творения. Это неизменное «теперь», которое не имеет конца, но имеет начало. В нём пребывают ангелы, души блаженных и всех людей после воскресения из мёртвых. Aevum описывается через состояния интуитивного божественного озарения, созерцания вечности. Так, ангелы способны изменяться, но удерживаются от этого созерцанием Бога и любовью к нему (Августин). Будучи сотворёнными, пребывающие в aevum духовные сущности не способны принять своё существование целиком и потому принимают его по частям, одну за другой (Альберт Великий). Христианский автор Максим Исповедник (580–662 гг.) подчёркивал, что вечность умопостигаемого мира – это вечность тварная, подобно времени имевшая начало. Мистика Иоганна Экхарта (около 1260 – 1327 гг.), учение Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770–1831 гг.) о движении Духа, понимание «теперь» у Сёрена Кьеркегора (1813–1855 гг.) и концепция творческой длительности у Анри Бергсона (1859–1941 гг.) подготовили сближение времени и вечности в XX в. Протестантские богословы определяют вечность как «полноту времени». В материализме под вечностью понимается бесконечность времени существования материального мира, несотворённого и неуничтожимого. При этом вечность присуща лишь материи в целом, каждая отдельно взятая материальная система рассматривается как преходящая, имеющая начало и конец во времени. Согласно Карлу Барту (1886–1968 гг.), вечность есть истинное, абсолютное время. Оскар Кульманн (род. в 1902 г.) и Эмиль Бруннер (1889–1966 гг.) понимают вечность не как безвременность, а как бесконечную длительность (деятельность) Бога, частью которой является и человеческое время. Эту мысль развивает Пауль Тиллих (1886–1965 гг.): вечность – это вечное присутствие, движущееся от прошлого к будущему вне потенциальности и актуальности; объемля все периоды времени, она придаёт направленность истории. В целом для религиозной мысли XX в. характерна интерпретация вечности через философско-исторические категории (Жан Гитон, И. Марру, Рудольф Бультман, Оскар Кульманн, Рейнхольд Нибур). Современные попытки философского обоснования вечности в её классическом понимании (Элеонор Стамп, Норман Кретцман) крайне редки и встречают критику.