Практика христианского воспитания предполагает запреты и не отрицает наказания детей, исходя из того, что воспитатель твёрдо знает, чего ребёнок должен заведомо избегать, и стремится не допустить этого как путём назидания, так и наказания за уже совершённые проступки. Наказание обязательно предваряется вразумлением, благодаря чему ребёнок учится прислушиваться к своей совести и блюсти себя в соответствии с её требованиями, потому что «надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести» (Рим. 13:5). При этом мера и характер наказания прямо соотносимы с мерой разумности вразумляемого: «…От всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12:47–48). Всякое наказание имеет смысл постольку, поскольку продиктовано любовью, образцом в этом является Бог. «И от сей мысли, что мы страждем по воле Божьей, неверующий ужаснулся бы и возроптал бы на верного Создателя. Но верующий, углубляясь в сию мысль, обретает в ней обильный источник утешения, который растворяет сладостью всякую горечь». Жизнь со всеми её испытаниями воспринимается христианином как постоянное воспитание, проводимое непосредственно Самим Богом и имеющее цель доставить человеку «мирный плод праведности»: «Если мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить? Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей – для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности» (Евр. 12:9–11). «Отец детей за погрешности наказует, но с любовию; тако Бог, Отец Небесный, наказует христиан не от гнева, но от любви за согрешение их». Проявляя заботу о христианском воспитании детей, церковь вводит их в область христианских нравственных добродетелей, в стихию литургической жизни, богослужения и молитвы. Привитое в детстве, христианское воспитание становится фундаментом духовного формирования человека в последующие периоды жизни, от ранней юности до поздней зрелости. Христианское воспитание покоится на сознательном отношении человека к своей душе и заботе о её спасении с самого раннего возраста. Забота о душе проявляется двояко: в отказе от непроизвольного и вольного потакания страстям и в стремлении к духовной жизни. Научение духовной жизни происходит через приобщение к ней благодаря регулярному чтению Священного Писания, посещению храма, исповеди и причащению, посту и молитве: ни для ребёнка, ни для взрослого не существует абстрактного христианского воспитания или христианского образа жизни, отличного от воспитания и образа жизни члена церкви Христовой. Точно так же немыслима некая автономная или абстрактная христианская духовность. Начало духовной жизни – отказ бездумно следовать стереотипам века сего и понимание вневременной природы пронизывающего все Божественного начала: «…Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что́ есть воля Божья, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12:2). Для этого христианин вооружается «мечом духовным», т.е. словом Божьим (Еф. 6:17), и стремится к овладению христианскими добродетелями, следуя Христу, единственному подлинному духовному Пастырю, Воспитателю и образцу всякого духовного наставничества.