«Философии бессловесных» митрополит Филарет противопоставляет веру в воскресение и вечную жизнь, начало которым положил воскресший Христос. Сознавая, что иметь такую веру очень нелегко (ср.: Деян. 17, 32), св. отцы предлагают идти к ней через образы воскресения, наблюдаемые в окружающей природе. «Господь, – пишет Климент, епископ Римский, – постоянно показывает нам будущее воскресение, коего Начатком соделал Господа Иисуса Христа, воскресив Его из мёртвых». Образы воскресения Климент усматривает в смене дня и ночи, в появлении новых побегов из брошенного в землю зерна, в распространённом в то время мифологическом сказании о птице Феникс, из согнивающего тела которой рождается червь, превращающийся затем в новую птицу. «Поскольку чудо воскресения велико и превышает веру, то Господь..., – по мнению Григория Нисского, – как бы приучает нас к вере» в это чудо посредством других Своих чудес, в которых усматривается победа жизни над смертью. «Начав с низших степеней чудотворения» (под ними Григорий Нисский понимает описанные в Евангелиях исцеления от различных болезней, совершенные Иисусом Христом), Господь «превышает» их новыми чудесами – воскрешением людей. И, наконец, завершает их Своим собственным Воскресением. Глубокий и всесторонний богословский анализ тайны Воскресения даёт Афанасий I Великий. В объяснении этой тайны он выходит далеко за рамки христологии и использует учение о Боге – Творце мира, о природе человека, о грехе. Перед ним стоял один из главных вопросов христианской сотериологии: кто и как мог победить смертность человеческой природы. Хотя сам святитель признавал потенциальную смертность этой природы ещё до совершения ею греха, однако, когда эта смертность из потенциальной стала реальной, происшедшая катастрофа оказалась столь значительной, что преодолеть её мог лишь Тот, Кто всемогуществом сотворил мир «из ничего» Своим Словом. Это же Слово как «Отчий Образ» воссоздает человека, и Он же как «источная жизнь» воскрешает смертного, становясь, таким образом «начатком общего воскресения». Воскресение Христа коренным образом меняет значение смерти в судьбе человека. Трагедия смерти преодолена; мы теперь «по причине смертности тела разрешаемся (т.е. умираем) уже только на время..., да возможем унаследовать лучшее воскресение». Смерть страшна только вне Христа; «умирающих как погибших» оплакивают не имеющие надежды на воскресение. Для христиан же «смерть побеждена и опозорена Спасителем на кресте, связана по рукам и ногам». Поэтому «все ходящие во Христе» попирают её и даже смеются над ней. Для Кирилла Иерусалимского Воскресение Иисуса Христа – это «диадема победы над смертью», сменившая терновый венец и увенчавшая Христа в момент Его Воскресения. В факте Воскресения Христова св. отцами отмечаются две самые главные истины: человеческое естество, воспринятое Спасителем, воскресло «силой обитающего в Нём и соединившегося с Ним Божества» и «перешло в состояние нетления и бессмертия», «отложив тление со страстями». Победа Христа над смертью в святоотеческих творениях обычно изображается через Его победу над адом. Ад, по мысли Иоанна Златоуста, «посрамлён» сошедшим в него Господом, «умерщвлён», «низложен», «связан».