В открытости личностного образа бытия, означающей отказ от какого бы то ни было индивидуалистического обособления, личность актуализируется, становится особенно различимой и достигает природной полноты. 4. Свободное дарение. В соответствии с этим принципом различные аспекты полноты бытия, обретаемой в совершенном межчеловеческом единстве, передаются окружающим людям, в конечном счёте – всему миру, вовлекаемому в общение (ср.: Рим. 8:19–20), по образу распространения нетварных божественных энергий Отцом, Сыном и Святым Духом вне божественной неприступной сущности. Исследователи отмечают, что рассмотренные принципы христианского понимания межличностного единства можно выразить следующим обобщённым образом: совершенное межличностное единство представляет собой единство уникальных человеческих личностей, которое свободно конституируется ими в личных отношениях, означает для каждой из них обладание всей полнотой общего природного содержания и предполагает распространение совместного достояния на ближних, на безличные существа и неодушевлённые реалии мира. Высшая актуализация человеческой личности, выражающаяся в полноте личностных отношений и проистекающей из неё полноте личностного общения с Божественными Лицами и человеческими личностями, достигается в церкви и её таинствах, особенно в евхаристии. Именно в этом таинстве христиане вкушают Тело и Кровь Христа, приобщаясь по дару Святого Духа жизни вечной (ср.: Ин. 6:53–58), выражающейся в полноте общения с Божественными Лицами и между собой как членами единого Тела Церкви (ср.: Рим. 12:5; 2 Кор. 13:13; Еф. 4:25; 5:30). Некоторые положения современного православного богословия личности, главным образом, таких его ярких представителей, как Христос Яннарас и митрополит Иоанн (Зизиулас), подверглись в последние десятилетия критике и вызвали полемику среди богословов и патрологов. Признавая несомненный богословский потенциал персоналистических построений, критики указывают на серьёзные трудности их согласования со святоотеческой триадологией, христологией и антропологией, обусловленные непосредственной связью ряда аспектов богословия личности с элементами философского экзистенциализма и персонализма. В первую очередь, подвергается сомнению соответствие древней богословской традиции тенденций к наделению онтологическим и аксиологическим приоритетом лица (личности) и ипостаси по отношению к природе и сущности, а также по отношению к индивиду.