Поскольку латинские послания африканских Соборов, зачитанные на втором деянии, отмечены теми же языковыми особенностями, а кроме того, при их составлении должны были использоваться сочинения, хранившиеся в римском рукописном собрании VII в., Р. Ридингер пришёл к заключению об их «подложности». По его мнению, они так же переводились с греческого оригинала непосредственно перед открытием Латеранского собора 649 г. Р. Ридингер акцентировал проблему «историчности» Латеранского собора 649 г., который, с его точки зрения, правильнее считать «Собором византийцев», т.е. греческих монахов, или «творением» преподобного Максима Исповедника. Заранее подготовленные акты были зачитаны перед епископами на пяти заседаниях в октябре 649 г. По мнению исследователей, акты Латеранского собора 649 г. представляют собой «произведение теологической пропаганды», «чисто литературное произведение», «утончённую фальсификацию», создающую «иллюзию реальности». Единственным, хотя и весьма весомым по последствиям, вкладом папы Мартина I была поставленная им в конце актов подпись. Несмотря на присутствие в основной греческой рукописи 11 послесоборных посланий, Р. Ридингер воздержался от их публикации, полагая их произведением тех же монахов, поскольку в доступных источниках они представлены только по-гречески. Откликнувшиеся на осуществлённое Р. Ридингером издание актов Латеранского собора 649 г. рецензенты отметили неотразимость его филологической аргументации и признали за его гипотезой достоинство «научного открытия». Тем не менее, они указывали и на необходимость согласования его выводов с более широким историческим контекстом. Важным шагом в этом направлении стала монография П. Конте, который несколько смягчил радикальность суждений Р. Ридингера относительно «историчности» Собора. При сравнении обеих языковых версий он указал на признаки некоторой «спонтанности» хода заседаний, которые действительно прошли в том порядке и с теми действующими лицами, как это отражено в актах. Исследователи говорят о «редакционно-теоретическом» первенстве греческого текста, но и о «рабочем» первенстве латинского текста, повлиявшего, в свою очередь, на окончательную редакцию греческих актов. Кроме того, П. Конте привёл аргументы в пользу реальности послесоборного послания папы Мартина I императору и его отправки адресату. Он также указал, что вопрос о «подложности» писем африканских епископов можно будет считать решённым только после изучения широкого круга латинских источников, чтобы определить, во-первых, не являются ли их языковые особенности общими для латыни того времени, а во-вторых, не могли ли документы ватиканского собрания VII в. быть доступными и за пределами Рима. Наконец, он отметил, что написание «окончательной» истории Латеранского собора 649 г. является задачей будущего и требует «комплексного междисциплинарного труда». Латеранский собор 649 г. исследователи считают ключевым событием начала второго этапа моноэнергистских и монофелитских споров, который наступил после смерти императора Ираклия I в 641 г. (см. в ст. шестой Вселенский собор).