КЕРСНОВСКАЯ Евфросиния Антоновна - Страница 2

В целом Евфросиния хоть и была помещицей, но её образ жизни во многом был далёк от тогдашнего стереотипного представления о помещиках. Ни в мемуарах, ни в одном из сохранившихся дневников Евфросиния нигде не сообщает, чтобы у неё когда-либо был любовный роман. Согласно мемуарам, к 35 годам она оставалась девственницей. 28 июня 1940 г. СССР аннексировал Бессарабию, которая была преобразована в Молдавскую ССР. Сразу же там начались массовые репрессии, и в июле того же года Евфросинию с Александрой выселили из их дома с полной конфискацией имущества. Когда дядя Евфросинии по отцу Борис Керсновский, тоже лишённый имущества, вместе с многодетной семьёй уехал в Королевство Румыния, то в августе Евфросиния, желая уберечь мать от лишений, отправила её вслед за ним в Бухарест. Сама она ехать отказалась, т.к. отрицательно относилась к румынской оккупации. Евфросиния начала искать работу, чтобы заработать достаточно денег для содержания матери, но (как «бывшая помещица») была ущемлена во всех правах, в том числе и в праве на труд и только в качестве сезонной работницы смогла устроиться на ферму Сорокского технико-агрономического училища и далее работала по частному найму: на выкорчёвке деревьев, заготовке дров в лесу и распилке дров. Она работала одна, поскольку НКВД запретил людям с ней работать, угрожая им исключением из профсоюза. Начиная с сентября 1940 г. Евфросиния ночевала на улице, потому что, не имея советского гражданства, подлежала изоляции от общества. На зиму её приютила знакомая её матери. 1 января 1941 г. состоялись депутатские выборы, из-за которых Евфросинии всё-таки выдали советский паспорт, но с параграфом №39. Но на выборах Ефросиния в числе кандидатов увидела имя женщины, которая до установления советской власти работала проституткой, и, не имея доверия к остальным, единственная из избирателей поставила на бюллетене один сплошной крест. В ночь на 13 июня 1941 г. сотрудники НКВД пришли за Евфросинией в её отсутствие. Она, узнав об этом, она отказалась скрываться и 14 июня добровольно последовала в ссылку вместе с другими бессарабцами. Несмотря на то, что у неё несколько раз появлялась возможность сбежать, Евфросиния ею так и не воспользовалась (как она писала в своих мемуарах, ею тогда руководил принцип, что «хуже уже быть не может»). 14 июня Евфросиния и другие бессарабцы были помещены в товарные вагоны состава, который отправился в неизвестном направлении. В мемуарах Евфросиния пишет, что в её вагоне она была единственной дворянкой, остальные, в основном, были крестьяне. Когда поезд проезжал Омск, Евфросиния, несмотря на запреты конвоиров, сумела выбраться из вагона и набрать ведро воды для одной женщины (у которой в поезде произошли роды, и нужно было обмыть ребёнка), за что её посадили в карцер – железный шкаф с коленчатой вентиляционной трубой, находившийся в последнем в составе служебном вагоне, но вскоре выпустили (однако в её личном деле из-за этого случая стояла соответствующая пометка, из-за чего за Евфросинией следили гораздо тщательней, чем за другими). 22 июня состав сделал остановку на станции Чик под Новосибирском, где Евфросиния и остальные ссыльные узнали о нападении Германии на СССР, однако на процессе ссылки это никак не отразилось.

 



 
PR-CY.ru