КИРИЛЛ И МЕФОДИЙ - Страница 6

Создание церковной книжности на «славянском» языке открывало широкие возможности для сравнительно быстрого развития у нескольких славянских народностей новой для них культуры, а в дальнейшем – и для формирования их собственных светских литератур. Латинские и немецкие архиереи с большим неудовольствием наблюдали за деятельностью Константина и Мефодия, писали на них жалобы в Рим. При этом особенно много нареканий вызывало практикуемое ими богослужение на славянском языке, в чём усматривалась ересь, поскольку считалось, что Бога можно славить только на трёх языках: еврейском, греческом и латинском. Братья обвинения не посчитали пустыми, решив заручиться поддержкой папы (почему не Константинопольского патриарха или византийского императора, от лица которых они обращали в христианство славян?). Тем не менее, они отправились в Рим, захватив с собой задолго до того обретённые в Крыму мощи св. Климента (интересно, где они столько времени хранились?). Но именно это обстоятельство (т.е. мощи святого) обеспечило им успех всей поездки. Папа Адриан II принял греческих миссионеров с большой торжественностью и без всяких колебаний поддержал все их начинания (хотя логики в этом нет никакой: миссионеры, действовавшие по указанию Восточной церкви, угодили церкви Западной). Жития сообщают, что папа велел всем своим епископам (ни больше, ни меньше) посвящать (во что – не указывается) прибывших вместе с ними учеников-славян; в церкви Святого Петра в их честь отслужили на славянском языке литургию, а в церкви Святого Павла – всенощную. Тем не менее, никто из кандидатов для рукоположения в сан епископа его не получил. Исследователи предполагают, что в течение года обсуждался и вопрос о посвящении Константина в сан епископа. Этими событиями, как сообщают авторы «Житий», завершилось его миссионерское служение. Находясь в Риме, Константина заболел и, предвидя скорую кончину, принял схиму (только тогда он получил имя Кирилл, под которым вошёл в историю). Но зачем ему нужно было принимать схиму, которая принимается, чтобы изменить имя: Константином он стал в Константинополе, а Кириллом – в Риме? Изменил политическую ориентацию? Умер, говорят, Кирилл в феврале 869 г. и был погребён в римской церкви св. Климента (эта церковь сохранилась до наших дней как подземная часть более поздней постройки под тем же названием). Похоронив брата, Мефодий один продолжил начатое ими дело. Как раз в это время паннонский князь Коцела обратился к папе Римскому с просьбой прислать ему христианских миссионеров. Папа отправил в Паннонию Мефодия, затем вновь вызвал его в Рим и посвятил в епископа Паннонского. Исполнив возложенное на него поручение, Мефодий решил ехать из Паннонии в Великую Моравию, где за три года произошли значительные перемены. Князь Ростислав уже был свергнут, а к власти с помощью немцев пришёл его родственник Святополк, который находился под влиянием немецких епископов. Он встретил Мефодия недружелюбно и спустя короткое время передал его в руки немецких епископов, давно добивавшихся над ним суда. Процесс над Мефодием начался в 870 г. в Регенсбурге и проходил, как можно понять, в тайне от Рима. Прежде всего, в вину греческому миссионеру поставили то, что он ведёт проповедь на немецких землях. Это обвинение, по сути, являлось главным, поскольку все остальные придумывались только для видимости, но с формальной точки зрения оно было легко опровергнуто. «Если бы я знал, что она ваша, – отвечал Мефодий, – то перестал бы это делать, но она принадлежит св. Петру (т.е. подчиняется римскому престолу)». Было очевидно, что неудовольствие было вызвано, прежде всего, политическими причинами, в жертву которым они готовы были принести дело христианизации язычников. Мефодий не замедлил упрекнуть в этом судей. Спор был острый, врагов было много, но Мефодий, человек речистый и острый на язык, умел отвечать всем. Людовик II Немецкий, присутствовавший на заседаниях, насмехаясь над подсудимым, заметил: «Не мучьте моего Мефодия, поелику вспотел он как у печки». Мефодий отвечал: «Потому что спорил с дураками». Этот дерзкий ответ показывает, что Мефодий с самого начала не надеялся на справедливый приговор. Он и в самом деле был отправлен в швабский монастырь Элвангене (по другим сведениям, Рейхенау), где провёл в строгом заключении более двух лет и претерпел много страданий. По несколько дней ему не давали есть, а зимой выводили на тюремный двор босиком, с непокрытой головой и заставляли стоять на снегу.

 



 
PR-CY.ru