КОПТЫ – наименование коренного христианского населения Египта. По наиболее распространённой версии, термин является передачей на арабском языке названия страны на греческом, которое, в свою очередь, восходит к древнеегипетскому названию столицы Мемфиса – Дом Птаха. В первые века арабского владычества в официальной документации произошло усечение начальных и конечных звуков этого слова. Впоследствии это наименование перешло из письменной речи в устную. Самоназвание копты на коптском языке («народ Египта») в настоящее время не используется. Изначально понятие «копты» обозначало территориальную и этническую общность коренных жителей Египта, говоривших на коптском языке и использовавших коптскую письменность. К моменту арабского завоевания практически все египтяне были христианами, что естественным образом привнесло в этноним «копты» и религиозное содержание, элемент противопоставления его носителей арабам-мусульманам. Египтяне, принимавшие ислам, уже не воспринимались как копты, хотя в мусульманской среде не забывали о происхождении новообращённых и часто добавляли к их именам родовое прозвище «аль-Кибти» (выходец из коптов). С переходом коптов на арабский язык (процесс, растянувшийся на IX–XVI вв.) различия между христианами и мусульманами долины Нила остались только в сфере религии. В источниках эпохи крестоносцев и записках европейских путешественников раннего Нового времени термин «копты» имел исключительно этноконфессиональное содержание, обозначая египетских христиан-монофизитов, членов Коптской церкви. Позднейшие историки перенесли этноконфессиональное значение термина на эпоху поздней Античности и применяли его в отношении коренного населения Египта и его культуры III – середины VII вв. Подобное словоупотребление исследователи считают не вполне адекватным историческим реалиям, что создаёт немало научно-терминологических проблем. Отождествление коптов с египетскими христианами заслоняет тот факт, что христианство стало религией большинства египтян не раньше середины V в. При этом язычники и христиане долины Нила III–V вв. представляли собой социально однородную массу, имевшую немало общих культурно-бытовых традиций. Кроме того, по мнению исследователей, противопоставление городского грекоязычного халкидонитского населения византийского Египта сельскому коптскому, преимущественно монофизитскому, чрезмерно упрощает этнокультурную картину эпохи. Первые лидеры монофизитской партии были греками, а среди египетских халкидонитов встречалось немало коренных жителей страны.