Циклы стихир построены по типу «осьмогласников», помещаемых в южнославянских служебных Минеях на двунадесятые праздники. «Канон за царя» отражает настроения эпохи османского завоевания Балкан, когда существованию христианских держав угрожали «нечестивые и скверные варвары», «измаилитяне» и «устремление поганское». При этом драматичность канона не перерастает в безысходность, его содержание проникнуто верой в Божественное заступничество и надеждой на радость вечного царства. Ефрем первым из болгарских авторов после более чем 400-летнего перерыва обратился к акростиху, созданные им образцы краегранесий принадлежат к числу наиболее пространных и сложных в южнославянской гимнографии XIV в. С момента открытия корпуса сочинений Ефрема существует две точки зрения на его личность. Димитрий Богданович отождествлял гимнописца с соимённым ему будущим Сербским патриархом последней четверти XIV в. (1375 – около 1380 гг.; 1389–1390 гг.), болгарином по происхождению, тогда как П. Матеич считал его болгарским книжником, представителем тырновской книжно-литературной школы, о котором больше ничего не известно. Обе версии имеют сильные и слабые стороны, но в целом точка зрения П. Матеича представляется исследователям более предпочтительной. Против версии Д. Богдановича свидетельствует молчание обоих Житий патриарха, в особенности написанного его учеником, епископом Марком Печским, о литературных трудах учителя (хотя епископ Марк мог не знать о сочинениях Ефрема, написанных не позднее 1360 гг.). В то же время у исследователей нет достаточных оснований считать царя, которому посвящён молебный канон Ефрема, непременно болгарским, как это делает, исходя из даты списка, П. Матеич, он вполне может быть отнесён и к сербскому царю Урошу (ум. в 1371 г.), и к византийскому императору. Отсутствие следов бытования произведений Ефрема в болгарской и/или позднейшей славяно-молдавской и восточнославянской (древнерусской) рукописной традиции косвенно может указывать на то, что он писал их не в Болгарии и не на Афоне, поскольку корпус текстов афонско-тырновского происхождения в целом хорошо представлен и в русских и в молдавских списках; впрочем, исследователи не могут быть уверенными, что такие следы не будут выявлены в дальнейшем. В случае тождества Ефрема и патриарха хиландарский Канонник, по всей видимости, не является автографом последнего: характер почерка (развитой книжный полуустав) указывает на время значительно более позднее, чем конец 1310 – 1320 гг., когда будущий сербский первосвятитель должен был обучаться грамоте. С большой степенью вероятности писец Канонника отождествляется с Дамианом, переписавшим стишной Пролог конца XIV – начала XV вв. Сочинения Ефрема опубликованы полностью (набором и фототипически) П. Матеичем, рукописная их традиция (помимо хиландарского «собрания сочинений» и сборника МСПЦ) остаётся неизученной.