Первая, по его словам, изучает вещи, существующие самостоятельно и неподвижные. Вторая, наоборот, занимается вещами, хотя и неподвижными, но не существующими отдельно, а только в некоторой материи. В результате неохваченными оказываются предметы, существующие отдельно от материи и неподвижные. Поэтому если такие предметы существуют, то должна существовать изучающая их теоретическая дисциплина, а именно теология. Последняя по сравнению с математикой и физикой представляет собой первое и высшее знание, потому что: во-первых, занимается самым лучшим и достойным родом сущего; во-вторых, содержит в себе начала всех остальных наук, поскольку исследует первую и главную причину всего сущего; в-третьих, является самым точным видом знания, поскольку может доказать то, что другие науки принимают в качестве недоказуемых посылок; наконец, в-четвёртых, даёт обоснование сути и бытия предмета исследования, отвечая на вопрос, что он такое и есть ли он, тогда как другие науки берут сущность и существование предмета за исходно данное, доказывая только то, что присуще ему как таковому. Как и всякая теоретическая наука, теология есть знание, основанное на доказательствах, и её содержание должны составлять необходимые истины о божественной природе, получаемые при помощи силлогизмов на основании самоочевидных для чувств или разума положений. Как первая и высшая из теоретических наук, теология должна не только устанавливать свойства своего предмета, но и давать обоснование его бытия, т.е. доказывать, что вечная, неподвижная и отдельная от материи сущность действительно существует. Такого рода доказательство приводится в XII книге «Метафизики» и VIII книге «Физики», где Аристотель постулировал необходимость допустить существование Бога в результате поиска конечной причины мирового движения. Ответив на вопрос, есть ли Бог, теология обращается к вопросу, что Он есть, т.е. к выяснению необходимых атрибутов божественной сущности. Последние могут быть непосредственно получены из того, что Бог является вечным, неподвижным и отдельным от материи двигателем мира. Из нематериальности божественной природы следует, что Бог есть чистая действительность, целиком лишённая возможности, а также чистая форма, достигшая полного осуществления. Его неподвижность свидетельствует о Его неизменности и простоте, а также о том, что он движет как предмет желания и цель, потому что только так можно приводить в движение, оставаясь неподвижным. Поскольку целью обычно называется то, что кажется уму благим и прекрасным, то и Бог есть нечто, представляющееся благим и прекрасным уму. Но таким может быть только мышление, а значит, Бог есть созерцающий Ум. Поскольку самым совершенным предметом мышления является сам Бог, Его мысль должна быть направлена не на познание чего-то внешнего, но на Него самого. В результате Аристотель пришёл к выводу, что Бог есть вечная нематериальная деятельность Ума, познающего самого себя. Поскольку же деятельность Ума есть жизнь, причём, наилучшая, то полученное определение божественной природы вполне согласуется с теми определениями, какие давали Богу предшествующие философы, в частности, Платон: «Бог есть вечное и наилучшее живое существо, которому присущи жизнь и непрерывное вечное существование».