В том же стиле сооружены с запада, севера и юга идентичные друг другу крыльца с висячими гирьками в середине проёмов. В отличие от основного объёма храма его апсиды и барабаны глав оформлены полуциркульными окнами и аркатурными поясами в византийском стиле. При постройке Казанского собора, как и в церкви Успения в Санкт-Петербурге, была применена система перекрещивающихся арок с большим пролётом, что позволило исключить установку столбов в интерьере, сохранив единое обширное пространство храма. Внутреннее убранство Казанского собора отличалось простотой: белыми стенами с растительным лепным орнаментом в большей части храма, расписанным алтарём. Единственным украшением было массивное медное паникадило, подвешенное на мощных цепях. Собор строился как зимний (в подвале выложены огромные печи, дымоходы проходят в стенах, четыре трубы выложены на вершинах полукруглых кровель), но, чтобы его протопить, требовалось много дров, потому храм действовал как летний. В Даниловском монастыре находились также каменная двухъярусная колокольня (1897–1900 гг.), деревянный на каменных столбах странноприимный дом с квартирами священника монастыря и диакона (1896 г.), келейный корпус (1899 г.), каменная трапезная с хлебопекарней (1910–1911 гг.). Даниловский монастырь владел часовней (1897 г.) у перекрёстка Романовской и Вахтинской дорог. На железнодорожном вокзале Данилова была установлена Казанская икона Божьей Матери в киоте с кружкой для пожертвований. В августе 1897 г. общину посетил Иоанн Кронштадтский, Ярославский архиепископ Тихон (Белавин) отпевал игумений Михаилу и Иоанну. В 1927 г. по благословению Ярославского митрополита Агафангела (Преображенского) духовником Даниловского монастыря стал бывший епископ Селенгинский викарий Забайкальской епархии Софроний (Старков; после трёх лет пребывания в Соловецком лагере особого назначения). Зимой 1927/1928 гг. Даниловский монастырь был закрыт, разграблен, сёстры поселились у родственников, некоторые послушницы вышли замуж. Игуменья Мария с несколькими сёстрами жила в Данилове, в двухэтажном каменном доме на ул. Петербургской (Третьего Интернационала), у старосты Воскресенского собора Григория Михайловича Леонтьева.