Драматическое ядро существовало в жанре лауды с самого начала, её повествовательная структура (идущая от баллаты) предполагала участие как минимум двух действующих лиц, хотя нередко роль ведущего была чисто формальной, а порой и вовсе отсутствовала. У Джакопоне диалогическое построение лауды – обычный приём, причём «партии» участников диалога, как правило, равнозначимы и взаимозависимы, в их внутренней связи кроется импульс развития сюжета. «Плач Мадонны» написан в несколько голосов; это – полифония. При чтении эта лауда поражает исследователей таким большим количеством голосов, исходящих из сердца автора: здесь кроется и комедия, и сатира, драма, гимн, экстаз, пастораль, баллада, псалм, дифирамб; здесь присутствуют тяжёлые, испуганные, охваченные ужасом, чудовищные голоса; здесь же есть и голоса слабые, практически бесшумные и в то же самое время гремящие; здесь видны прощение, отчаяние, неистовая злость и бескрайнюю кротость. Сюжет этой лауды сводится к нескольким эпизодам: арест Иисуса Христа, приговор, восхождение на Голгофу, распятие. С самого начала обозначается центральное ядро происходящего: «Госпожа Рая, твоего сына схватили блаженного Иисуса Христа». Эту печальную новость сообщает Нунций. Ему принадлежит роль повествователя: он с точностью и со всё белее нарастающим волнением рассказывает о трагедии с момента ареста Иисуса Христа до его распятия. Роль рассказчика обязывает его к сдержанности и беспристрастности стороннего наблюдателя, однако его тон, быстрый, драматический, выдаёт его беспокойное, томительное участие в трагедии, которая разворачивается на его глазах. Через фигуру Нунция Джакопоне, не прибегая к внешним описаниям событий, достигает драматизма лирической формы. Далее события развиваются стремительно. Время от времени показывается разъярённый народ: хватает нескольких слов, чтобы представить себе картину угрожающего волнения: Народ. Распять, распять! – Тот, кто себя провозглашает царём, по нашему закону, – противоречит сенату. Сострадание Нунция, его сопереживание и ярость народа отражаются на образе матери, разрываемой болью, доминирующей во всей сцене, для которой Джакопоне находит особые ноты, выражающих заботу и материнскую веру. Христос выражает не только всё человеческое страдание, которое он должен вынести ради спасения всех людей, но и страдание, разрывающее на части сердце Джакопоне. В этой небольшой по объёму, но безграничной по смыслу драме заключается вся человеческая скорбь, которая по прошествии времени найдёт своё выражение в скульптуре Микеланджело: скорбь отдельного человека, скорбь матери, скорбь целого народа, скорбь от несправедливости. И вновь пространство в поэзии, как и в пластическом искусстве, заполняется, – оно наполняется скорбью. С леденящей натуралистичностью описывает Джакопоне момент распятия – кульминация лауды, пик страданий Богоматери: «Госпожа, взяли его руку, прижали к кресту, раздробив её большим гвоздём, прибили её. Берут его вторую руку, прикладывают к кресту, и разгорается боль, всё более преумножаясь. Госпожа, берут его ногу, прибивают её к дереву: открывая каждый сустав, всего его разрушая».