По некоторым сведениям, в начале 1930 г. к непоминающим «даниловцам» присоединился Красноярский епископ Амфилохий (Скворцов). Принципы, по которым исследователи включают тех или иных оппозиционных митрополиту Сергию епископов в Даниловскую группу непоминающих, достаточно условны, поскольку «Даниловская оппозиция» не имела какой-либо внутренней организации и фактически не представляла собой единого целого. Многие из «даниловцев» были связаны с другими группами, оппозиционными митрополиту Сергию. Так, епископ Григорий (Лебедев) был близок к сторонникам митрополита Иосифа (Петровых), епископ Дамаскин (Цедрик) принадлежал к «непоминающим» Украины. Он также поддерживал постоянные связи с Казанским митрополитом Кириллом (Смирновым), вёл оживлённую переписку с представителем «ярославской оппозиции» архиепископом Серафимом (Самойловичем), в дальнейшем примкнул к «викторианскому разделению»; с митрополитом Кириллом были тесно связаны епископы Иоасаф (Удалов) и Парфений (Брянских). Исследователи отмечают, что против «Декларации» 1927 г. высказались далеко не все связанные с Даниловым монастырём архиереи. Многие из них с самого начала поддержали митрополита Сергия. Так, Новгородский митрополит Арсений (Стадницкий) был включён во Временный Священный Синод, образованный при Заместителе Местоблюстителя. Бывший видный «даниловец» митрополит Ленинградский Серафим (Чичагов) принимал активное участие в преодолении разделения, учинённого сторонниками митрополита Иосифа (Петровых) в Ленинграде, а архиепископ Иркутский Гурий (Степанов) сумел примирить непоминавших Заместителя Патриаршего Местоблюстителя иноков возглавляемого им ранее московского в честь Покрова Пресвятой Богородицы монастыря с митрополитом Сергием. Архиепископу Феодору не удалось привлечь на свою сторону даже всю общину Данилова монастыря, которой он продолжал руководить из ссылки. Присланное архиепископом Феодором распоряжение не поминать за богослужением митрополита Сергия вызвало в обители смущение братии и смятение среди окормляемых мирян. Значительная часть монашествующих выступила за единство церкви, сохраняя при этом и верность своему настоятелю, налагавшему на них епитимии за продолжающееся поминовение митрополита Сергия. Известен положительный отзыв даниловской братии о «Декларации» Заместителя Местоблюстителя: «Было много мук и головоломок, печение митрополита Сергия, по сравнению с другими прежними изделиями, вышло чище, вкусней и долговечней». Твёрдо выступал в поддержку митрополита Сергия «ради церковного мира» один из наиболее почитаемых даниловских старцев – преподобноисповедник Георгий (Лавров). Разделение в Даниловом монастыре приняло драматический характер. «Поминающие» и «непоминающие» стали проводить отдельные богослужения. Эта практика продолжалась и после того, как у верующих отобрали последний монастырский храм в 1930 г., и монашествующие стали проводить богослужения в расположенной у стен монастыря приходской церкви Воскресения словущего. В храме сторонников митрополита Сергия и архиепископа Феодора отделяли друг от друга перенесённые из монастыря мощи князя Даниила Московского. Как отмечал очевидец, несмотря на разногласия, отношения между «даниловцами» не были конфликтными: «Разделение было, но скандалов не было».