После молитвы Давид выходил на уступ горы и благословлял Тбилиси. Он стоял над обрывом, как на площадке крепостной башни, между скал и камней, как между зубцами бойниц. Каждый четверг сходил преподобный в Тбилиси: проповедовал Евангелие, беседовал с народом, молился в храмах, а остальные шесть дней пребывал в безмолвии и затворе. По преданию, путь, по которому сходил преподобный в город, никогда не застраивался. Поэтому улица, ведущая к подножью горы, имеет форму изгибающейся тропинки. В сердце Давида обитал Святой Дух, поэтому каждое слово, исходящее из его уст, властно действовало на души людей, проникало до самой глубины человеческих сердец, пленяло их силой истины, как дивным небесным песнопением. К какому роду принадлежал преподобный, неизвестно, но весь его образ дышит неизъяснимым духовным благородством, особой нежной духовной простотой и красотой. Кто он был, князь или простолюдин, какое он имел образование, тоже неизвестно. Но он знал средство обращать огнепоклонников и язычников в христианство, сражаясь словом, как мечом. И вот в память того, что Давид спускался в город и беседовал с жителями Тбилиси, церковь установила каждый четверг совершать богослужение на месте его подвигов. И люди идут по той дороге, по которой некогда спускался Давид. В Кашветской церкви находится древний чудотворный образ Давида. У жителей города ещё не так давно был обычай по пути в церковь св. Давида заходить в эту церковь поклонится образу преподобного. Всё больше людей обращалось в христианство, гасли «вечные» огни в запустевших капищах зороастрийцев. И враги христианства решили убить Давида. Но не оружием – ведь тогда он сделался бы мучеником, и мёртвый был бы ещё страшней врагам Христа. Решили они оклеветать его для того, чтобы сам народ изгнал его из города, как прокажённого. Они подкупили падшую женщину, и она оклеветала преподобного. Но Господь явил перед всем городом чудо. Младенец во чреве недостойной матери обличил её, и тогда толпа, не внемля уговорам преподобного, забросала клеветницу камнями. На этом месте и построена церковь, названная Кашветской (от слова «ква» – «камень»). Камень клеветы, брошенный в угодника Божьего, превратил в камень ребёнка блудницы, холм из камней скрыл её тело… Люди стали просить у преподобного прощения за то, что уподобились тем, кто кричал Христу «Осаниа!», а после – «Распни его!». Скорбя о казни клеветницы, преподобный положил на волны Куры свою монашескую мантию и вместе со своим учеником Лукианом встал на неё. Свершилось чудо, которое ещё раз наглядно доказало святость Давида. Он поплыл на мантии, как на ладье, вниз по течению реки. Когда его оклеветали, он, придя на суд, ни сказал ни слова в своё оправдание, а когда его стал прославили, как великий чудотворец, покинул город, не взяв с собой ничего, кроме монашеского посоха. Толпа долго бежала за преподобным по берегу реки с плачем и криком, но он неподвижно стоял, погружённый в молитву, как столпник на каменном столпе, не оборачиваясь, пока город не скрылся за поворотом реки. Преподобный удалился в Караязские степи, Гареджийскую пустынь, изрезанную холмами и горами, похожую на пустыни Египта. Недаром впоследствии Гареджи назвали Иверской Фиваидой. Здесь он встретил отшельника, который жил в пустыне задолго до его прихода, – преподобного Додо. Этот анахорет родом из кахетинских князей оставил мир, богатство и почести без сожаления, как стряхивает путник, возвращаясь домой, прах и пыль со своих ног. В выжженной солнцем пустыне, где прячутся в расщелинах скал змеи, встретились два монаха, два земных ангела.