Другие известные исследователям произведения Димитрия Редестского – два воскресных причастна на первый глас (вторая половина XVI в., первая половина XVII в.) и на четвёртый плагальный глас (Библиотека Академии Наук), три седмичных причастна: «В память вечную», «Чашу спасения прииму» на четвёртый плагальный глас и «Блажени яже избрал», а также два причастна литургии Преждеосвящённых Даров «Вкусите и видите»: на второй плагальный глас (Библиотека Академии Наук, конец XVI – начало XVII в.) и на четвёртый плагальный глас (Библиотека Академии Наук; Российская национальная библиотека, конец XVIII в.). Наибольшей проблемой, стоящей в современном музыковедении в связи с Димитрием Редестским, исследователи называют вероятное отождествление его с земляком, известным мелургом и писцом монахом Давидом Редестским, о котором сохранились сведения как о доместике афонского монастыря Пантократор. Одни исследователи отождествляют (с некоторой осторожностью) этих двух мелургов, другие полагают, что речь идёт о совершенно разных личностях. Свидетельства источников показывают, что более правильной является вторая точка зрения: например, в «Каталоге тех, кто в различные времена преуспевал в церковной музыке...» архидиакона Никифора Кандуниариса Хиосского (начало XIX в., автограф) эти мелурги описаны отдельно – как Давид монах и Димитрий Редестский. Проблема осложняется тем обстоятельством, что Давид Редестский был не только деятельным переписчиком, но и автором тех же видов песнопений, которые писал Димитрий Редестский: три воскресных причастнов на первый и четвёртый плагальный гласы, а также богородичного причастна «Чашу спасения прииму» на четвёртый плагальный глас. Определяющим в решении этого вопроса исследователи называют свидетельство самого Давида Редестского, который в автографе Библиотеки Академии Наук поместил две пары из указанных «общих» произведений: воскресный причастен «...кир Димитрия маистора Редестского...» («...Давида Редестского...») и на четвёртый плагальный глас («...Давида Редестского...»: «...маистора Редестского...»). Эти два причастна вместе помещали и в других, более поздних рукописях: причастен («...Димитрия маистора Редестского...», «...Давида Редестского...») и Государственного Эрмитажа («Причастен, творение кир Димитрия Редестского...», «Другой причастен, творение Давида монаха Редестского...»), причастен четвёртого плагального гласа («...маистора Редестского...», «...Давида Редестского...»). Таким образом, по косвенным данным, но достаточно определённо исследователи разделяют пантократорского монаха Давида Редестского и его земляка маистора Димитрия Редестского.