В соответствии с общими вишнуитскими представлениями двайта-веданта настаивает на том, что Бог, будучи невоспринимаемым и невообразимым сам по себе, проявляет себя в различных формах (вьюхах) и воплощениях (аватарах), а его супруга совечна ему и совездесуща и персонифицирует его созидающую энергию, которая есть результат его всеохватывающего совершенства. Сознательные души распределяются на три класса: вечно свободные (как Лакшми), освобождающие себя от сансары (каковы боги и люди, мудрецы-риши и предки) и «связанные» (баддха), притом среди последних также различаются, в свою очередь, способные быть избранными для «освобождения» и обречённые на пребывание в сансаре во все времена. «Освобождение» мыслится не как адвайтистское слияние с Божеством, но как вечное сопребывание с Вишну в его «обители». При этом все существа делятся на три класса: предназначенные для «освобождения», для адов (прежде всего, демоны и последователи Шанкары) и для пребывания в сансаре, и это фаталистическое учение логично следует из полной ответственности Божества за всё, что происходит с ними. Основателем двайта-веданты был Мадхва (1281–1360 гг.), которому в общей сложности приписывается около сорока сочинений. Исследователям достоверно известно, что он написал десять религиозно-философских трактатов, основным из которых исследователи считают «Анувьякхьяну», а также множество комментариев: к «Брахма-сутрам» («Сутрабхашья»), к «Махабхарате» в целом и к «Бхагавадгите» в частности, к тем основным упанишадам, которые истолковывал Шанкара, и другим индуистским текстам (наиболее известно исследователям его истолкование «Бхагавата-пураны»). Труды Мадхвы комментировались Джаятиртхой (XIV в.), который составил свой трактат «Ньяя-судха» («Нектар дискурса»), и Вьясатиртхой (XVI в.). Они «достроили» основной корпус текстов двайта-веданты, продолжая полемизировать с адвайтистами. В целом последователи двайта-веданты были одними из самых плодовитых авторов позднесредневековой индуистской литературы. Специфическая «неуживчивость» Мадхвы нашла продолжение в его общине, которая разделилась на множество подсект, споривших преимущественно по «юрисдикционным» вопросам.