АСКЕТИЗМ - Страница 8

«Слово делается послушным Отцу через то, что Оно стало подобно нам, и через то, что приняло от нас (наше), врачуя наше непослушание и становясь для нас Образцом повиновения, вне которого невозможно получить спасение». Послушание Сына Отцу выразилось в Воплощении («уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» – Флп. 2:7–8). Отличительной чертой апостолов было отречение от собственности. По заповеди, которую Господь дал им при отправлении на проповедь, первохристианские миссионеры не должны были иметь никакой собственности (Мф. 10:9–10). Столь же бескорыстными проповедниками были пророки, когда они, подобно апостолам, переходили из одной общины в другую для утверждения веры. Проповедь Христа и Его апостолов свидетельствовала о том, что христианская жизнь есть постоянное нравственное совершенствование (Флп. 3:12–15), что это совершенствование может осуществляться путём постничества (Лк. 2:37), девства (Мф. 19:11–12; 1 Кор. 7:8, 25–28, 32–34; Откр. 1–4) и нестяжательности (Мф. 19:21; Мк. 10:21). Эпоха гонений на христиан выдвинула на первый план подвиг мученичества, долг охранять свою веру, хотя бы ценою мук и крови. Этот нравственный интерес тотчас же сказался на характере обоснования аскетизма. Простой опыт показывал, что богатые неохотно расстаются с удобствами жизни, что пристрастие к имуществу и удовольствиям лишает мужества и внутренней свободы. Поэтому в отречении от собственности, привязывающей к жизни, стали видеть лучшее средство для воспитания стойкости и силы сопротивления языческим властям, покушавшимся на религиозную свободу. «Итак, смотри, подобно страннику на чужой земле, не приготовляй себе ничего более, как сколько тебе необходимо для жизни; и будь готов к тому, чтобы, когда господин этого города захочет изгнать тебя из него за то, что не повинуешься закону его, – выйти тебе в своё отечество и жить по твоему закону беспечально и радостно». Сергей Михайлович Зарин указывает два основных аспекта влияния мученичества на аскетизм: 1) аскетизм иногда рассматривался и практиковался как приготовление к мученичеству; 2) аскетизм в некоторых своих проявлениях являлся подражанием мученичеству. К тому же «появившееся после прекращения гонений монашество сделалось как бы особою, новою, добровольною формою мученичества»; в этой связи С.М. Зарин приводит слова Игнатия Брянчанинова: «Монашество и мученичество – один и тот же подвиг в разных видах». В древнецерковном сознании мученичество мыслилось как высшая аскеза, как подвиг, характеризующий жизнь во Христе. Аскетом-мучеником был один из великих отцов церкви, Игнатий Богоносец. Своего друга, будущего мученика, Поликарпа Смирнского он наставлял соблюдать трезвение (бдительность), быть стойким в духовной брани: «Бодрствуй, стяжав неусыпный дух», «будь же бдителен, как подвижник Божий», «стой твёрдо, как наковальня, на которой бьют». Быть мучеником для Игнатия означало быть истинным учеником Христовым, «на Христа уповали и Его ожидали и спаслися верою в Него, посредством единения со Иисусом Христом соделавшись достовозлюбленными и досточудными святыми». Черты «мученического аскетизма» прослеживаются в сочинении «Увещевание к мученичеству» Оригена, который был сыном мученика и сам претерпел мучения. Название «аскет» в первые три века прилагалось, во-первых, к лицам, пребывавшим в молитве и часто присутствовавшим у богослужения.

 



 
PR-CY.ru