Особенный интерес византийских авторов вызывала история (подлинная или легендарная) взаимоотношений Александра Великого с иудеями и их религиозной традицией; подчёркивался его пиетет к иерусалимскому храму и иудейской религии. В анонимной византийской поэме XIV в. Александр Великий, посетивший Иерусалим, убеждается в необходимости обращения к истинной вере. Он находит место и в византийской эсхатологической литературе. В «Апокалипсисе» Псевдо-Мефодия (VII в.) Александр Великий – могущественный царь, покоривший многие народы и царства. Он установил своё господство по всему миру, дошёл до края земли и положил предел для нечестивых народов Гога и Магога, которые при конце мира выйдут из своего заточения и разорят многие страны. Исходным пунктом Восточного похода Александра Великого византийцы считали Константинополь. С ним сравнивали византийских императоров, прославившихся своими полководческими талантами и проводивших удачную завоевательную политику на Востоке. Анна Комнина неоднократно уподобляет Александру Великому своего отца императора Алексея I Комнина, а Никита Хониат – императора Феодора I Ласкаря. В средневековых греческих рукописях содержится большое число редакций «Романа об Александре». Роман был переведён на многие языки народов Ближнего Востока и Восточной Европы. В православных странах Восточной Европы литературный образ македонского царя начал складываться в период их христианизации и был тесно связан с распространением византийской литературной традиции. Здесь также широкую известность приобрёл «Роман об Александре» Псевдо-Каллисфена. Существуют две основные славянские версии перевода этого романа. Первая создана в Болгарии в X–XI вв. и вскоре появилась на Руси. Став излюбленным назидательным чтением, роман вошёл во многие хронографы. Вторая версия, известная под названием «Сербская Александрия», возникла в XIII–XIV вв. в Сербии или Далмации. В ней исследователи находят влияние как византийской, так и западной традиций. «Сербская Александрия» содержит элементы жанра рыцарского романа, в ней большое внимание уделяется переписке Александра Великого с матерью и Аристотелем, любовной интриге Александра Великого и Роксаны и приключениям героя, уже слабо соотносимым с историческими событиями. Вместе с тем образ Александра Великого ещё больше христианизируется: победитель Дария представлен в «Сербской Александрии» сторонником веры в Единого Бога, советующимся с пророком Иеремией, открыто проповедующим единобожие и разрушающим языческие капища. В XV в. «Сербская Александрия» распространилась в России и Болгарии, в XVII–XVIII вв. – в Румынии. В культуре Древней Руси образ Александра Великого нашёл близкую параллель византийским энкомиям в «Слове» Даниила Заточника: «Господи, дай же князю нашему силу Самсона, храбрость Александра, разум Давида и умножь, Господи, всех людей под пятою его» (эта формула использовалась также как благопожелание книгописца самому себе). Имя Александра Великого включается в «Повесть о прении живота и смерти», символизируя тленность всего земного. Оно появляется в псевдоэпиграфических сочинениях, якобы адресованных Александру Великому: «Аристотелевы врата» и т.п.