Изучая неокантианство, увлёкся теоретической философией и точным знанием. Но под влиянием Генриха Риккерта (1863–1936 гг.) приходит к заключению, что точные науки не объясняют мир как целое: они ограничивают предмет познания и тем самым «систематизируют отсутствие познания». Подлинная жизнь раскрывается не через научное познание, а через творческую деятельность, которая «недоступна анализу, интегральна и всемогущественна». 9 января 1905 г., в «кровавое воскресенье», Андрей Белый впервые приехал в Санкт-Петербург, где прожил месяц на квартире Мережковских, превратившейся в политический клуб. Разгон рабочей демонстрации его потряс. Андрей Белый пережил глубокий мировоззренческий кризис, вследствие чего усомнился не только во многих прежних ценностях, но и в святынях. 14 августа 1905 г. он писал Павлу Александровичу Флоренскому: «Запрезирал в себе Андрея Белого, захотел стать Андрюхой Краснорубахиным... И не знаю, усталость ли это или отврат от религии... Всё-таки я думаю, что всё осталось по-прежнему, и я – христианин». Андрей Белый продолжал носить поверх одежды крест, подаренный ему З.Н. Гиппиус. По мере развития революционных событий он оказался захвачен ими, стал читать «Капитал» Карла Маркса, социал-демократические и анархические брошюры. Политический индифферентизм Андрея Белого сменяется лево-радикальными настроениями, близкими народническим и анархическим. Дошло до того, что в июле 1906 г. в своём имении Серебряный Колодезь он агитировал крестьян столь самозабвенно, что на него было заведено полицией дело «О подстрекательстве помещика Б.Н. Бугаёва к разграблению собственного имущества». Убегая от этих вопиющих противоречий, 20 сентября 1906 г. Андрей Белый выехал за границу – в Мюнхен, затем в Париж, где 22 февраля 1907 г. прочёл лекцию «Социал-демократия и религия», в которой провозгласил единую цель религиозного строительства и социального переворота – созидание нового мира, свободного от ненависти и дисгармонии. Он говорил впоследствии: «Взрыва не избежать. Кратер откроют люди кремневые, пахнущие огнём и серою!» Возвратившись в Москву, Андрей Белый выступил 28 февраля 1907 г. в «Обществе свободной эстетики» с чтением своих стихотворений. В марте принял участие в разработке программы «Общества свободной эстетики» и полемической платформы журнала «Весы», направленной против «мистического анархизма» Георгия Ивановича Чулкова, отстаивая чистоту символизма как литературной школы (цикл статей «На перевале», 1906–1909 гг.). 14 апреля прочёл в Политехническом музее лекцию «Символизм в современном русском искусстве». Творчество помогло ему преодолеть кризис и войти в рабочую колею. 30 июня 1907 г. Андрей Белый завершил работу над четвёртой симфонией «Кубок метелей» (начал летом 1902 г.), о которой свидетельствует: «Четвёртая симфония должна была дать новую, мистически правильную, транскрипцию второй: раскрыть подлинную ноту времени: Второе пришествие уже происходит; оно не в громе апокалипсических событий истории, а в тишине сердец, откуда появляется Христос». В этой внешне эффектной, но откровенно еретической интерпретации он вновь предвосхищает своего будущего учителя, на этот раз Рудольфа Штайнера, с его учением о Втором пришествии Христа в эфирном теле.