АЛЕКСЕЙ ПЕТРОВИЧ (1690–1718 гг.) – царевич, старший сын царя Петра I Алексеевича от брака с царицей Евдокией Фёдоровной Лопухиной. В 8 лет по воле отца его отняли у матери, которую постригли в 1698 г. в суздальском Покровском монастыре. Разлука с матерью стала серьёзной травмой для мальчика, заложила основы неприятия Алексеем Петровичем личности и дел отца-реформатора. Алексей Петрович обучался у хороших учителей, стал образованным человеком, знал иностранные языки, любил книги. Пётр I не уделял ему внимания, видел его урывками, между сыном и отцом возникло отчуждение. Наиболее близким к Алексею Петровичу человеком был его духовник, протопоп церкви Спаса на Верху в Кремле Иаков Игнатьев, который привил царевичу религиозность, но одновременно полностью подчинил юношу себе, так что тот однажды даже дал клятву во всём покоряться воле своего духовного отца. Иаков Игнатьев и его окружение из среды московского духовенства были в оппозиции Петру I, и с годами царевич воспринял их идеи, хотя на людях проявлял скрытность и нелюдимость, показную покорность воле отца. С 1706–1707 гг. царь пытался привлечь сына к управлению, давал ему поручения, но, несмотря на проявленную Алексеем Петровичем исполнительность и энергию, к себе не приблизил. Пётр I полностью подавлял волю царевича, мало считался с его симпатиями и интересами. Только в кругу о. Иакова Игнатьева Алексей Петрович открывался, высказывая своё нежелание после прихода к власти продолжать реформы. В 1711 г., повинуясь отцу, Алексей Петрович женился на лютеранке – вольфенбюттельской крон-принцессе Шарлотте Христине Софии, у них родились дети Наталия и Пётр (будущий император Пётр II). Отношения в семье не складывались, различия воспитания и вероисповеданий между супругами оказались непреодолимым препятствием для сближения. В это время Алексей Петрович порвал с кругом о. Иакова и приблизил к себе новых приятелей во главе с начальником Петербургского адмиралтейства Александром Васильевичем Кикиным, которые стремились во всём угодить царевичу, видя в нём будущего государя, а себя – первейшими лицами при нём. Царевич вёл разгульную жизнь, стал популярен среди тех, кто был недоволен реформами Петра I.