Армяне-халкидониты считали себя наследниками Саака Партева, Месропа Маштоца и Нерсеса Великого. Армянский язык был их богослужебным языком даже в тех случаях, когда они подвизались в греческих монастырях. Так, согласно «Повествованию о делах армянских», в VI в. в монастыре Саввы Освященного армянам разрешалось вести богослужение на родном языке (кроме Трисвятого). После победы в Армении антихалкидонитской церковной традиции армяне-халкидониты сохраняют родной язык и используют его в миссионерских целях. Иосиф, член армянской православной общины Константинополя, изучивший там же родной язык и книжность, в 991 г. перевёл с греческого Краткий годичный синаксарь Константинопольской церкви, который он дополнил данными армянских источников и послал в Армению. Из среды армян-халкидонитов происходит также восходящий к греческому оригиналу и сохранившийся во фрагментах XI в. Месяцеслов. На одном из его листов записана «История Нунэ», входящая в «Историю Армении» Мовсеса Хоренаци, что свидетельствует об участии армян-халкидонитов в изучении и развитии армянской литературы. Их православная литература не исчерпывалась полемическими и догматическо-богословскими трактатами. Грузинские переводы с армянского относились как к древней эпохе единения Грузинской и Армянской церквей, так и к более позднему времени, когда переводы делались с текстов армянских православных памятников. Литературные памятники агиографии, экзегетики и философии, возникшие в результате армяно-грузинских сближений, грузинские переводы с армянского IX–X вв., такие, как «Мученичество Оския и друзей его», а также другие «чтения» армянских подвижников были сделаны тайкскими армянами-халкидонитами с армянских оригиналов. Исследователи допускают, что армянская литература армян-халкидонитов обязана углублением и усилением эллинофильского течения. В их среду интенсивно внедрялись грузинский и греческий языки, иногда происходила трансформация языка богослужения, принятого с вероисповеданием, в язык литературы, а может быть, и устного общения. В речь армян-халкидонитов проникала греческая религиозная терминология. После Маназкертского собора (VIII в.) усиливается требование единоверцев к армянам-халкидонитам вести богослужение на греческом или грузинском языке – не столько в силу стремления к унификации форм религиозной культуры, сколько из опасений влияния нехалкидонитской Армянской церкви. Никон Черноризец (XI в.), подтверждая подлинное православие армян-халкидонитов и их полезную деятельность в качестве полемистов, указывает: «И доднесь отцы наши и патриархи берут их с Богом на борьбу с врагами, когда на Соборе возбуждается что-либо против армян-еретиков, так как они сведущи в их языке и писаниях». Однако, допуская и даже поощряя сохранение армянами-халкидонитами родного языка в качестве полемического или миссионерского средства общения с «еретиками-армянами», их иноплеменные единоверцы, за некоторыми исключениями, отрицали его в качестве языка богослужения.