Хотя Стефан был хорошо знаком с текстами Оригена (его учением об апокатастасисе), Евагрия Понтийского, с «Ареопагитиками», а также, возможно, с сочинениями неоплатоников (на его учение «о восхождении ума» повлиял Плотин), он не избежал упреков в пантеизме и неумеренном мистицизме со стороны своих современников – сирийских богословов Иоанна Саругского и Фиорксена, епископа Иерапольского (Маббугского). У Стефана Судаили иерархизм «Ареопагитиков» органически сочетается с космосом Оригена (однако с умалением личности Христа), а его учение о всеобщем восстановлении нисходит до спекулятивного предела – эсхатологического пантеизма. Бар Судаили скончался в одном из палестинских монастырей (около 550 г.), оставив после себя новый «Корпус» Иерофея, который (по мнению В. Райта) оказал огромное влияние на всю последующую псевдодионисиевскую литературу на Востоке. В VIII в. Иоанн Дамаскин на основании «Ареопагитик» строит ангелологию (учение о непостижимости Бога и о Божественных именах), несомненно, в рамках более широкого богословского синтеза. Он цитирует почти все сочинения Дионисия в своих основных трудах. Сочинение Константинопольского патриарха Германа I (715–730 гг.) «Сказание о Церкви и рассмотрение таинств», вдохновленное идеями «Церковной иерархии», стало образцом символического понимания Литургии в Византии. Христологическое учение «Ареопагитик» защищал игумен Анастасий Синаит (ум. после 700 г.) в своих полемико-богословских сочинениях. Они были известны Андрею Критскому (около 660–740 гг.), который особенное внимание уделял эпизоду участия Дионисия в погребении Божьей Матери. Феодор Студит (759–826 гг.) ссылался на «Ареопагитики» в посланиях в защиту иконопочитания, находя в них основание символизма священных изображений. В одном из посланий он защищает институт монашества, указав на то, что уже в «Церковной иерархии» о нем говорится как об одном из шести таинств. Константинопольский патриарх Фотий дважды упоминает «Ареопагитики» в своей «Библиотеке», в самом начале которой излагается содержание книги некоего священника Феодора с 4-мя аргументами в защиту их подлинности, и несколько раз ссылается на сборник в «Амфилохиях». В IX в. Антиохийский патриарх Феодосий I (870–890 гг.) написал трактат «О сокровенных таинствах Дома Божия», который является развернутым комментарием на «Корпус» Иерофея Стефана. Позднее к «Книге святого Иерофея» присоединяются отрывки из «Пролегомен» и «Комментария» Феодосия Антиохийского, а также фрагменты из «Книги отрывков» и других сочинений арабского хронографа Григория Иоанна Абу-ль-Фараджа бар Эвройо (1226–1286 гг.). В XII в. на «Ареопагитики» ссылались Дионисий бар Салиби (ум. в 1171 г.) и хронограф Михаил Сириец (1126–1199 гг.), а бар Эвройо комментировал Иерофея на закате сирийской литературы. Его схолии в пяти книгах, написанные в Амиде и Самосате, основываются на комментарии Феодосия Антиохийского и являются самой исчерпывающей интерпретацией книги Иерофея Стефана. Известный полемист Леонтий Византийский (ум. в 543 г.), признавая как подлинность корпуса «Ареопагитик», так и важность изложенного в них учения, неоднократно цитировал их в своих трактатах. В приписываемом ему догматическом сочинении «Флорилегии» Дионисий помещен в одном ряду с важнейшими отцами церкви Востока и Запада.