Все отрицательное богословие относится именно к сущности, тогда как проявления Бога в мире, Его энергии, ветхозаветные теофании, доступны именованию, описанию. Наивысшая теофания (совершеннейшее явление Бога Воплощенного Слова в мире) также совершенно апофатична. Оппоненты Григория Паламы (в первую очередь, Варлаам) номиналистически абсолютизировали апофатическое богословие, он же предполагал недостаточность отрицательного пути, поскольку это – лишь отрешение от материальности существ, доступное многим. По его мнению, истинное созерцание «достигается через отрешение, но само не есть отрешение», оно «возникает из положительного дара Божия и само является положительным опытом. Однако это не значит, что оно выражается в терминах… катафатического богословия: оно есть встреча с Богом, трансцендентным по природе». Таким образом, по мысли Григория Паламы, человек, «видя Бога Богом», воспринимает существование Бога и некоторые Его свойства, в том числе – «Божественную неприступность», не познавая при этом Его сущность. Итак, апофатическое богословие имеет целью максимально адекватное выражение абсолютной трансцендентности божества путем последовательного отрицания всего тварного, заслоняющего Бога, в том числе и человеческих представлений о Нем. Апофатизм вписан в саму парадоксальность христианского Богооткровения: трансцендентный Бог становится миру имманентным, но в самой имманентности Своей икономии, завершающейся воплощением и смертью на Кресте, Он открывает Себя трансцендентным и онтологически от всякого тварного бытия независимым. В человечестве Христа (согласно «Ареопагитикам») Пресущественный явился в человеческой сущности, не переставая быть сокровенным в самом этом явлении. Утверждения, относящиеся к человечеству Христа, имеют всю высоту и ценность наиболее категорических отрицаний. Именно во Христе человечеству в полноте открывается Бог, дается возможность созерцать сияние Божественной природы. На теологическую мысль христианского Запада оказало существенное влияние, прежде всего, апофатическое богословие Псевдо-Дионисия. Его экзегетами были Иоанн Скот Эриугена, Фома Аквинский, Николай Кузанский и многие другие теологи.