Затерянный в песках, Ахетатон был вновь открыт уже в современную эпоху. Уникальные остатки городских поселений, жилище фараона, его храмы, дворцы, здания, в которых размещались чиновники, пригород, в котором жили рабочие, – все это было нанесено на новый план Амарны. В руинах были найдены великолепные сокровища: дипломатические архивы Аменхотепа III и Эхнатона (в основном записи велись на аккадском языке клинописью, что было языком дипломатического общения во II тысячелетии до н.э.), стелы, а также мастерская скульптора Тутмоса, в которой были обнаружены портреты царской четы.

Эти находки продемонстрировали коренной разрыв не только новой религии с прежней, но и амарнского искусства с предшествующей традицией – искусством Фив, которое отличалось спокойной ясностью. Здесь же каждое произведение свидетельствует о духовной и эмоциональной напряженности, иногда доходящей до высочайшего накала. Этому амарнское искусство было обязано именно религиозной реформе Эхнатона, утвердившего идею солнечного единобожия.

Религия Атона провозглашала любовное, бережное отношение к миру, а фараон объявил себя единственным носителем истины. Во имя нее он стремился создать новый уклад жизни, отличный от прежнего. Характерно, что художники, украшавшие храмы в новой столице, получили право не считаться с омертвевшими канонами старых школ. Не колеблясь, они изображали малоизящную фигуру царя, его большой живот и отвислую челюсть. Тем самым в этих почти карикатурных стилизациях удивительно передано величие духа Эхнатона, которое не может скрыть его уродливая внешность.

Однако реформы натолкнулись на противодействие египетских жрецов, поскольку фараон значительно умерил свои пожертвования храмам других богов, в то время как жречество Атона получало неисчислимые подношения. Но царская власть не может быть прочной, если не опирается на мощное жреческое сословие. Поэтому в правление фараона Аменхотепа-Эхнатона процветающее и великое царство стало быстро ослабевать и приходить в упадок. Его преемник Тутанхамон писал: «Храмы богов, начиная от Элефантины и кончая болотами топи в Низовье, были близки к забвению, их святилища были близки к гибели, превратившись в развалины…» Противники реформ считали это следствием проводимых реформ, однако можно предположить, что сами реформы были результатом кризиса прежних верований.

В результате фараон потерпел неудачу: реформа не пережила своего автора. Простые люди по-прежнему предпочитали возносить молитвы Бесу, уродливому, но доброму карлику, Хепри, священному скарабею, Таурт, богине родов и вскармливания младенцев. При этом все, и обездоленные, и могущественные, поклонялись Осирису и его супруге и сестре Исиде – богам-утешителям, владеющим тайнами вечной жизни, подателям благополучия в земном мире и счастья в загробном. Египтяне сохраняли верность культу своих богов даже на рубеже нашей эры, хотя живая вера к тому времени была уже утрачена. Масса верующих искала божество в священных животных, люди почитали фетиши и амулеты – особенно скарабеев, символ воскресения, – и прибегали к магии для разрешения проблем и освобождения от тревог. Их боги были понятны и даже осязаемы; они помогали выразить чувства и мысли, отражали самые разные стороны жизни. Египтяне были восприимчивы и к чужим богам, признавая, видимо, что чужеземные боги отражали те стороны жизни, которые самим египтянам были неведомы. Многообразие богов и их конкретное воплощение говорили о том, что они были народом жизнерадостным, принимали жизнь такой, какая она есть. Это нашло свое отражение и в том, как они относились к загробной жизни, которая им представлялась не менее красочной и радостной. Наблюдения над окружающей природой заставляли их делать вывод, что не все в этой жизни поддается объяснению, но все можно понять и оценить эмоционально, т.е. «пропустив через сердце». Отсюда и желание оставить сердце после мумификации, и в загробной жизни человек сам во всем разберется, если будет иметь сердце. Не исключено, что при всем разнообразии жизни, египтяне видели в ней некий единый порядок, который они не могли выразить образом какого-то иного бога, и поэтому испытывали неудовлетворенность в проявлении религиозных чувств. К тому же только эмоциональное отношение к жизни и к богам делает человека несвободным. Это то, о чем в Библии сказано «тьма египетская», а в русском языке выражено поговоркой: «Дай сердцу волю, заведет в неволю». Видимо, это хорошо осознавал и фараон-реформатор. Но как можно было поклоняться Солнцу, если его нельзя было заставить прислушаться к своим желаниям?



 
PR-CY.ru